Вопреки. Том 1 - [39]

В жизни я бы себе этого не позволила, но во сне всё иначе. Во всей своей безупречности он сидит передо мной и меня ничего не останавливает. Взъерошенные волосы, торчащие в разные стороны, немного сонный вид и помятая рубаха, расстёгнутая на одну пуговицу. Рукава закатаны и оголяют жилистые руки.

Он посмотрел на меня, а потом облизнул губы и в глазах сгустилась порочная тьма. Невыносимая духота заставила меня дышать чаще, а Лорд Блэквелл невольно почесал щетину на мужественных скулах. Потом его ладонь скользнула к чуть отросшим волосам на голове и зачесала их одним соблазнительный движением назад.

— Как учёба? — хрипло спросил он, возвращаясь к игре, но ответа не дождался, — Тебя нет будто вечность.

Голова закружилась. Даже не от сути слов, а от тихого низкого тембра, который обволакивал моё сознание будто туман. Руки потянулись к нему сами, я больше не могла себя контролировать. Да что же происходит? Нельзя-нельзя-нельзя! Даже во сне! Один раз я поддамся искушению и уже не смогу устоять под напором своих фантазий.

А руки тем не менее скользили по его плечам. Меня распирало от восторга — под моими пальцами мощное пышущие жизнью и небывалой силой тело невероятного мужчины. Настолько невероятного, что в голове не укладывается. В нём столько энергии, что даже страшно, и именно поэтому при его виде большинство людей опускает глаза в пол.

Он запрокинул голову назад и прикрыл от удовольствия глаза. С его губ слетело глубокое шумное дыхание, а мои руки переместились к его широкой соблазнительной шее.

На этом вольности с моей стороны подошли к концу, потому что тут же меня перехватили и властно взяли на руки. Блэквелл встал и понёс меня к крышке рояля, садя на наполированную поверхность, припорошенную пылью. Моё платье быстро оказалось на полу, будто держалось на одной нитке и ждало момента, чтобы от меня сбежать. Обычно зелёные глаза теперь казались почти черными, и они смотрели на меня. А я изнывала от желания под этим взглядом. Невольно сжала бёдра, ощутив тяжесть внизу живота, но туда в миг скользнула властная и нежная ладонь Блэквелла, который без прелюдий проник под моё бельё. Я не удержала громкий стон, вцепила в его плечи — такие огромные и будто каменные. Теребила ткань рубашки Герцога, который целеустремлённо пробрался к моему влагалищу и буквально секунду помедлив ввёл в него свой палец.

— Нравится? — его дыхание обожгло моё ухо, — Не слышу.

— Да… — простонала я, а он ввёл палец глубже.

Блэквелл навалился на меня со всей страстью, но я не сопротивлялась. Смотрела в его глаза и не скрывала похоть, а он быстро расстёгивал штаны. Не хотелось тратить время чудесного сна на поиски поверхности достойной для грязных игр, поэтому я просто соскользнула с бедного рояля и развернулась задом к Хозяину. Он лишь злорадно усмехнулся, чуть присел в коленях и вошёл в меня изнуряюще медленно.

И остановился. Внутри меня просто гремела буря. Ураган готов был снести всё в округе. Желание стало уже болезненным и хотелось ныть от боли. Жарко, душно, нервы ни к чёрту, а тело тряслось как от удара током — так сильно я хотела секса. Нет, не просто секса, а секса с вполне конкретным мужчиной.

А он во мне, но не двигался. Я качнула тазом ему навстречу, насаживаясь, а он уходил, давая почувствовать его член лишь наполовину.

Неверотяное разочарование.

— Пожалуйста. — просила я, но в ответ тишина.

Это унизительно, но я начала сжиматься вокруг его члена, чтобы хоть как-то продолжить половой акт. И всё же меня затянуло в омут удовольствия. Мышцы влагалища ныли от усталости, я начала кричать как портовая шлюха, а Хозяин сзади просто стоял и не двигался. Понятное дело, что это лишь моя фантазия и при том вопиюще странная, но всё же…

Никакого финала. Вдруг стало понятно, что это не просто эротический сон, а кошмар. По самооценке будто каток проехал.

— Вернись домой. — горячий шёпот на ухо показался тоскливым и выдернул меня из волны отчаяния, — Вернись.

— Домой? Мордвин ведь не мой дом.

— Разве? А почему ты грезишь быть здесь?

И правда.

Он чмокнул меня в затылок и поминай как звали. Комната тоже рассеялась, но зато перед глазами снова появилась ледяная стена в мраке ночном. И вот тут на меня накатило ощущения реальности. Будто уже не сплю.

Через усилие заставила себя проснуться. Села в своём ветхом лежбище, насквозь промокшем от пота. Кровь всё ещё кипела, внизу живота ныло. Заныла и я, хныкала как ребёнок, но продлилось это едва ли долго, потому что пришлось взять себя в руки:

— Я не хочу Винсента Блэквелла. — вложила в голос всю возможную и невозможную уверенность, — И я не тупая озабоченная курица, поэтому больше никаких слабостей.

Внутри отозвалось уныние, и жажда снова хныкать, но нельзя себе это позволять. Мне дали шанс выйти за пределы гарема и стать кем-то более значимым, чем наложница. Нельзя ломаться из-за дурацкой похоти к какому-то тираничному кабелю, как хорош бы он не был. Но сукин сын просто невероятно хорош…

Вопреки моим ожиданиям, двадцать пятого декабря не было ни снежинки, а наоборот было тепло и солнечно. Тепло… для меня тепло, а остальные что-то не в восторге от такой погоды: десять градусов по Цельсию, и северный ветер. Я открыла окно своей спальни и вдохнула чистый воздух, который пришёл именно с той стороны света, где витают мои мысли и сны. Под дверью я нашла свой рождественский подарок. Ожидала? Нет. До минуты, когда я раскрыла свёрток, не понимала, что в этот день было Рождество, потому как совершенно не религиозна.