Воля твоя - [6]

Чувство было сродни погружению под воду: звуки достигали ушей столь же глухо, а движения становились более плавными, словно подражая неведомому танцору. Это продолжалось недолго, всего несколько тягучих шагов, после которых деву словно выбросило на берег. Наверное, теперь она знала, как чувствовала себя в такие моменты рыба. Она затрепыхалась, захлопала ресницами и губами, пытаясь отойти от накативших ощущений.

Дева была с другой стороны пелены, в этом она не сомневалась, хотя вокруг ничего не поменялось. Та же тишина да буреломы — и никаких звуков, отдаленно напоминающих птичьи голоса. Только ветер, кажется, развлекался по верхушкам деревьев. Осознание было странным, но невероятно явным: она у цели своих поисков. Кто знает, возможно, где-то здесь таится искомый ею головорез.

Под ногой что-то хрустнуло — кладка яиц, оставленная здесь неизвестной птицей. Три крупных, размером с мужской кулак яйца, один из которых дева раздавила. Самой пернатой нигде не было, зато невдалеке задорно звучал не слишком крупный ручеек, к которому она и направилась, измазав ладонь и плечо, пока опиралась об истекающий смолой ствол возвышающейся над нею сосны. В целом, не успела она проникнуть в тайник беглеца, а уже замаралась по самые уши.

Ручеек и правда был очень мелким, едва ли по щиколотку, и шириною — метр. В нем, задорно плескаясь и метаясь из стороны в сторону, гонялись мальки, медленно уплывая вниз по течению. Сама вода холодила пальцы и зубы, приятно освежала.

Дева ловко переступила через ручеек, углубляясь в непролазный древостой. Она чувствовала — ей туда, она близка к цели.

Человек был один. Измученный, бледный, исхудавший. Сидел на стволе поваленного дерева, что-то бездумно выводя пальцами в воздухе — все остальные окружающие его коряги были просто-напросто исписаны какими-то знаками и рисунками. Это уже не был тот безумный убийца — но это был старик, раньше срока распрощавшийся с собственной значимостью. На его глазах застыли слезы, невыраженная мольба о помощи и крик поглотившего его ужаса.

Дева уже знала, что время в этом месте течет совершенно иначе, и даже представить себе не могла, сколько этот человек, за голову, мертвую голову, которого назначена хорошая награда, здесь уже находится. Ей стало его откровенно жаль, несмотря на то, каким чудовищем он был, скольких людей загубил своими руками. Да, она жалела его, несмотря на его прошлые прегрешения, так как теперь это был совершенно другой человек, убивший себя сам. Теперь дева знала, как выглядят все еще живые трупы.

Больше наблюдать за этим тихим ужасом она была не в состоянии. Развернулась и ушла, старательно не оборачиваясь. Ей здесь нечего было делать.

Очень скоро дева поняла, что зона, в которую она попала по следам исчезнувшего убийцы, являет собою круг, или может, овал, верстой в диаметре в самой своей широкой части. Все, что дальше, хоть на крохотный шажок, незаметно возвращало обратно, заставляя шагать к центру. Это мгновение, длящееся всего долю секунды, когда вокруг даже не менялся пейзаж, деве удалось уловить далеко не сразу. Это выглядело, словно она в очередной раз моргнула — ничего особенного, даже если она совершенно не моргала. Просто запретила себе моргать.

На следующее утро, — хотя здесь день и ночь сменяли друг друга, она понятия не имела, как на самом деле все обстоит в отношении со внешним миром, — она позавтракала теми же яйцами какой-то птицы, найденными ровно в том же самом месте. Умылась в ближайшем ручье, со странным чувством наблюдая за стайкой мальков, выделывающих ровно те же пируэты и проделывающих ровно тот же маршрут вниз по течению. Взглянула на небо, запомнила расположение солнца и серого полудиска луны, столь явно просвечивающего сквозь необычно голубое небо. Бросив свою сумку прямо здесь, двинулась на поиски выхода.

Прошли сутки, а сумка нетронуто продолжала лежать на одном месте. Появились яйца, неведомой птицы все также не было. Мальки приветствовали ее своими обыкновенными виражами. Все казалось спокойным и идиллическим.

Выхода там, где она прошла в его поисках, не было.

Сегодня она решила встать пораньше — просто чтобы потратить больше времени на поиск возможной лазейки. И каково же было ее удивление, когда мальки, стоило ей лишь наклониться к воде, чтобы ее зачерпнуть, уже играли свой обыкновенный танец. Не веря собственным глазам, дева хмуро сверилась с небесами, понимая, что время для подобного сейчас явно неподходящее.

Но нет, мальки бегали и плясали, медленно спускаясь по течению вниз, а она сама, ничего не понимая, просто уселась прямо там, где стояла, плюнув на все дневные планы. Она принялась наблюдать.

Прождав весь день в одном месте и одном положении, дева воистину уверилась, что мальки, раз спустившись по ручейку, вверх уже не поднимались. И никакие новые на их месте не появлялись тоже.

На этот раз она не стала в обычном порядке идти в сторону ручья, проигнорировала также завтрак, на всякий случай забрав одно яйцо с собой — отправилась на поиски выхода. Ей едва ли удалось обойти хотя бы четверть окружности странной зоны, с этой стороны изрезанной оврагами и практически непроходимыми балками, когда поняла, что пора возвращаться. Шла напрямик, поэтому вышла к ручью с другой стороны. Мальки только-только начали свое путешествие.