Вольтер - [16]
Но и без того все не просто. «Против», повторяю, не Меньше, чем «за». Старая приятельница Франсуа Мари герцогиня дю Мен (или Менская) ненавидит регента: Он занял место, предназначенное ее мужу. Не слишком благосклонна к Орлеанскому и подруга Аруэ-младшего, Маршальша де Виллар.
Однако не только их влиянием объясняется то, что, сам отнюдь не безгрешный, молодой поэт считает регента Антихристом. Конечно, Франсуа Мари доволен тем, что Положен конец ханжеству. Чего стоит уже одно то, что теперь не обязательно посещение церкви?! Но наслаждения, которым предаются регент и «висельники», больше напоминают ад, праздники сатаны, чем земной рай. Это же пир во время чумы! Не случайно и моровая язва в Марселе не заставила Орлеанского отказаться от оргий. Аруэ-младший сам был не прочь от спекуляций. Но — один из немногих — он не был захвачен безумием, охватившим тех, кто в жажде обогащения поверил в систему Ло, хотя есть и другая версия.
Стиль рококо, в литературе подготовленный «легкой поэзией» аббата Шолье и его собственной, не мог не быть близок Аруэ-младшему. Но он тогда считал своей миссией возрождение классицизма и создание эпической поэмы, воспевающей славные события отечественной истории.
И еще «против», может быть самое важное. Мало что изменилось в жизни Франции. Нантский эдикт не восстановлен, гугеноты, чье изгнание нанесло такой ущерб богатству страны, не возвращены. Да и о каком богатстве, о каком процветании может идти речь? Не меньше стало и при регентстве голодных бунтов, бунтов подмастерьев. Разве для тех, кто гнет спину на полях, отдавая почти весь урожай помещику, церкви, государству, для тех, кто слепнет в мануфактурах над гобеленами для дворцов или парчой для наряда вельмож, жизнь стала сплошным праздником? Праздником стала она только для высших слоев общества, не думающих о завтрашнем дне. Разве победили справедливость и правосудие?
Так должен был думать Вольтер, знаменующий собой ранний этап Просвещения, выступающий еще в защиту всего недифференцированного третьего сословия. Поэтому и в первой своей трагедии «Эдип», в поэме «Лига, или Генрих Великий», казалось бы столь далеких от современности, молодой автор поставил самые жгучие ее вопросы. А ведь та и другая написаны в восьмилетие регентства.
Конечно, выбор Вольтером этих жанров был продиктован не только соображениями осторожности. Но то, что он таким образом стал маскировать свои взгляды, несомненно, связано с переменами, быстро происшедшими в герцоге Орлеанском. Политическая линия начала регентства, противостоящая политике конца прошлого царствования, продолжалась, к сожалению, очень недолго. Причины тому были и крупные и мелкие. Страх перед иезуитами, с одной стороны, и, с другой, — гораздо более оправданный, — перед усилившимися религиозными распрями — янсенисты отличались еще большей нетерпимостью, — влияние аббата Дюбуа, стремившегося стать кардиналом, заставили Орлеанского отказаться от сопротивления булле «Unigitus». Уже декларацией от 7 октября 1717 года он запретил печатные издания, которые можно было заподозрить в неуважении к папе. Напрасно Сен-Симон втолковывал регенту то, что он и сам понимал раньше: булла ограничивала права французского престола. Избежать этой декларации было тем легче, что прежде Климентий XI буллы не одобрял. Но теперь Рим получил полную свободу действий, а Орлеанский в награду за покорность — папское послание с требованием полного подчинения булле.
Эти действия регента вызвали волну всеобщего недовольства и оппозицию со стороны парламента. Раз так, обещание, данное Орлеанским 2 сентября 1715-го, — не предпринимать ничего, касающегося общественного блага без их совета, мудрых указаний, — было беззастенчиво нарушено. В 1718-м, как в 1667-м, парламентам снова запрещено вмешиваться в дела управления государством, дела финансовые. О праве «представления» больше и речи быть не могло.
Недовольство общества регентом еще усилилось. В декабре 1718-го был раскрыт заговор против него, в котором принимали участие и иезуиты. Несмотря на преследования авторов, Францию еще больше наводняли памфлеты, жестоко высмеивающие регента.
К тому же Филипп Орлеанский сблизился с папой и объявил войну своему тезке Филиппу V, королю испанскому. Не состоялся и предполагавшийся брак Людовика XV с инфантой испанской, хотя она четырехлетней девочкой приезжала во Францию.
В 1720-м из-за краха системы Ло регенту грозило свержение. Возник даже проект выкрасть короля во время его прогулки в Венсеннском лесу и объявить совершеннолетним. Регент и его приближенные приняли крутые меры, наводнили улицы Парижа войсками, и взрыва не произошло.
Но словно бы другой человек, а не тот, которым был он прежде, добиваясь от парламента утверждения нового проекта и получив отказ, обозвал президента де Месма старой свиньей, послал его подальше и получил в ответ.
— Монсеньёр, я не раз имел честь беседовать с королем, но и он не позволял себе подобных выражений…
Тогда регент пригрозил выслать весь парламент из Парижа. Меем заявил, что ни один советник, ни один чиновник не тронется с места.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.