Волшебный туман - [25]

— Вам прислали подкрепление?

—Нет.

— Тогда что позволяет вам думать, что ваше наступление закончится успешно?

Улыбка Хаммерсмита была похожа на приставленное к горлу холодное лезвие клинка.

— Не скромничайте, мой друг. На этот раз со мной будете вы.

* * *

— Проклятая ирландская погода, — пробормотал едущий рядом с Весли Эдмунд Ледимен.

Комок грязи, вылетевший из-под копыт лошади, ударил Весли по колену.

— Полностью согласен, — произнес он в то время, как грязь залетела в голенище его сапога.

Голуэй остался далеко позади, но самая трудная часть перехода была впереди, среди скал Кон-немары, где в воздухе носилась таинственность, а неистовые воины прятались в болотах и горах. Весли не понравился Ледимен, этот толстогубый, с отвратительным запахом изо рта республиканец из Кента. Весли обнаружил, что ему не нравится большинство английских солдат. Но они тоже могли быть полезными ему.

— В последнем наступлении вы тоже принимали участие, Ледимен? — спросил он.

Ледимен дернул за полотенце, которое он носил повязанным ниже шлема, чтобы защитить шею от стекающих капель дождя.

— Конечно. И в четырех предыдущих кровопролитных маршах тоже.

— Тогда вам должна быть понятна тактика Фианны.

— Да. Эти ублюдки всегда нападают на продовольственные повозки, вот почему на этот раз мы прикрывает их. Они этого не ожидают. Крадут продовольствие прямо из-под носа, вот что они делают.

— Возможно, потому что голодают.

— Вот именно! — Ледимен вглядывался в мокрую зеленую темень. — Мы здесь в безопасности, я думаю. Они никогда не нападают при дневном свете, эти подлые и кровожадные мужики. — Капелька дождя повисла у него на кончике носа, он вытер ее рукавом, продолжая сыпать проклятиями.

— Тогда почему вы продолжаете участвовать в походах?

Ледимен с удивлением посмотрел на него. — Из-за проклятой добычи, из-за чего же еще?

— Добыча, которую вы получили к настоящему моменту, значительно превосходит ту, которую вы можете получить в этих краях.

— Я говорю о Клонмуре, — возразил Ледимен. — В этом замке есть сокровище, заслуживающее королевского выкупа.

— Кто вам это сказал?

— Об этом говорят уже много лет.

Весли покачал головой и посмотрел вниз. Промокшая от непрекращающегося дождя, кобыла тяжело ступала с тупой терпеливостью. Жаль, он не может сказать, что был в Клонмуре. Ледимен был обманут так же, как и любой другой человек, поверивший в эти россказни. Выгода от обмана для Хаммерсмита была очевидной. Сооблазняя солдат обещаниями богатой добычи, он добился повышения интереса к военным действиям и снижения дезертирства. Ледимен ехал верхом с беззаботной легкостью профессионального солдата. Дурак. В Клонмуре нет никаких сокровищ.

«Нет, есть, — поправил он себя. — Кэтлин Макбрайд». Драгоценнее золота, эта красивая женщина отчаянно защищающая свое достоинство.

Ему не хотелось думать о ней. Он обманул ее, не сказав о своих истинных целях, и сейчас направляется к ее дому с армией, однако был не в состоянии сдерживать свою нежность к ней.

Мысли о Кетлин преследовали его каждый день и врывались в сны каждой ночью. Однажды он видел ее, когда спал в сыром спальном мешке возле берегов Лох-Каррибского озера. Она стояла на прибрежной полосе среди беспорядочно разбросанных скал. Гордая и легко ранимая, с удивленным выражением лица, с развевающимися на легком ветерке рыжевато-каштановыми волосами, волнами спадающими на плечи. Ее свободная блузка казалась экзотичной в своей простоте, а женственные линии фигуры не нуждались в корсете. Он ощущал ее потребности, ее желания, потому что внутри него разгоралось такое же сильное ответное чувство. Она подняла руки и сделала шаг ему навстречу, улыбающаяся, стремящаяся к нему, как будто он соответствовал всем ее заветным мечтам. Он прикоснулся губами к ее губам, прижимаясь к ним все сильнее и сильнее, пока она не прильнула к нему и не вскрикнула…

— Стража!

Весли сел и всмотрелся в темноту.

— Стража!

Разбросанные повсюду костры горели слабо, отбрасывая на стену леса громадные тени суетящихся мужчин.

— Стража! — этот разъяренный крик доносился из штабной палатки Хаммерсмита. — Смит! Белл! Лэм! Вперед и по центру.

К тому времени, как Весли добрался до палатки, командующий выстроил ночной караул и расхаживал перед ними, похлопывая плетью по ногам.

— Никто из вас ничего не слышал?

— Ни единого звука, капитан.

— Ни единого писка. Ничего, даже хлопанья крыльев летучей мыши.

— Тогда как, скажите, — вопрошал Хаммерсмит с сарказмом в голосе, — объясните вы вот это? — между большим и указательным пальцами Хаммерсмита раскачивался недавно сорванный трилистник (Трилистник — эмблема Ирландии).

— Так это растет как сорняк по всей Ирландии, сэр.

— Но не на моей груди и не во время моего сна! — зарычал Титус Хаммерсмит. — Какой-то подлый ирландец оставил это как знак или…

— Предупреждение? — подсказал Весли. Он направился к задней стороне палатки, обращенной на скалистый берег озера, дотронулся до брезента и нашел место, где был сделан разрез ножом. Отверстие было столь мало, что взрослый человек не мог бы проникнуть через него.

Озадаченный, Весли вошел в палатку через вход. Факелы, горящие снаружи, отбрасывали жуткие тени на брезент. Кровать Хаммерсмита стояла в нескольких футах от разреза. Похоже, что проникновение в палатку было не единственной целью.