Волшебный свет - [28]

Недавняя ссора с Дилан как нельзя лучше убедила его в том, что их брак был ошибкой: слишком они разные. Он же должен был понимать, что не сможет она приспособиться к такой жизни. Она – горожанка до мозга костей, привыкла к толпам, к суете и прелестей сельского уединения не видит и не понимает. Ей трудно без общения, а в его кругу она чужая.

Он так надеялся, что она подружится с Сюзи, но очень скоро понял, что дело это безнадежное. Они как два полюса, а жаль. Ему хотелось, чтобы Дилан была в чем-то похожа на Сюзи: более приземленная, не такая эфирная, не такая ранимая.

Ослепленный страстью, он упустил из виду, что ему совсем не такая жена нужна. Ее утонченная красота затуманила ему мозги, и он закрыл глаза на то, что она не привыкла вести хозяйство, копаться в земле, что она боится леса, без которого он жить не может. На все закрыл глаза – лишь бы каждую ночь сжимать в объятиях это нежное, прекрасное, совершенное тело.

Теперь спит в другой комнате и опасается не то что дотронуться, а и взглянуть на нее лишний раз. Никакой физиологии.

Со сдавленным стоном он взглянул на часы. Что же Сюзи до сих пор нет? Они договорились тайно встретиться перед обедом. Никто не должен ее видеть. Не хватало только, чтоб она опоздала в такой день!

Обернувшись, он увидел за окном круженье белых комьев и помертвел: снег! Значит, синоптики ошиблись, а Дилан была права. Надо позвонить ей, успокоить.

Он снял трубку и набрал номер, но ответа не было. Он долго слушал гудки. Не могла же она выйти в такую погоду? Вспомнив, что оставил ей сотовый, он набрал его номер и услышал, что абонент находится вне зоны обслуживания.

Несколько минут Росс сидел неподвижно, будто пытаясь что-то разглядеть за окном. Дилан там одна, а снегопад уже разгулялся не на шутку. От страха у нее, чего доброго, схватки начнутся. Если она потеряет ребенка, он себе никогда не простит. А уж про то, что она с ним не останется, и говорить нечего.

Надо ехать, немедленно, надо убедиться, что ничего с ней не случилось. Пусть он подведет Сюзи, тут уж ничего не поделаешь.

На столике вдруг зазвонил телефон, и Росс подскочил, как ужаленный. Вдруг Дилан? Он схватил трубку.

– Алло!

– Росс, Милый, – раздался в трубке тягучий чувственный голос.

– Сюзи, где ты? Внизу? Поднимайся скорей. Не дай бог, увидит кто.

– Нет-нет, я выезжаю. Алан только что выкатился. Я выезжаю и буду около трех, ладно? Оставь ключ у администратора. Так даже лучше: все будут на совещании, и никто меня не увидит. Пока, милый.

– Сюзи, погоди, я не могу… – начал было Росс, но она уже отключилась. – Черт!

Он набрал ее номер, но ему никто не ответил: видно, Сюзи звонила уже с порога. Ну и ладно, оставит ей записку и все объяснит. Она, конечно, расстроится, но переживет как-нибудь.

Лежа в душистой пене, Дилан рассеянно поглядывала на высовывающиеся из воды розовые пальцы на другом краю ванны. Ей вдруг вспомнилось, как Росс забрался к ней в ванну и начал целовать эти пальцы, а руку просунул меж ее ног, лаская самое чувствительное место, и как она хохотала от щекотки и возбуждения.

«Хочу тебя!» – хрипло бросил он и, гибко перевернувшись в ванне, накрыл ее своим телом.

Она не успела опомниться, как сильные руки приподняли ее тело, и он одним скользящим движением проник в нее.

Тогда, после свадьбы, они занимались любовью где можно и где нельзя, а теперь это вовсе прекратилось.

Из-за Сюзи? Давно это у них? Нет, лучше не думать!

Подавив стон, Дилан выбралась из ванны и завернулась в белый махровый халат Руфи. Потом уселась на пробковый табурет и стала тщательно вытираться. Растянутая лодыжка чуть-чуть успокоилась, но синяк был огромный и сиял всеми цветами радуги.

Руфь дала ей свою старомодную ночную рубашку из хлопка, всю в кружевах и ленточках, синий бархатный халат на молнии и такие же тапочки. Дилан с сомнением посмотрела на халат и рубашку. Влезет ли она в них?

К счастью, и рубашка, и халат оказались довольно свободными.

Когда спускалась по лестнице на кухню, в ноздри ударил запах пищи, и Дилан с удивлением осознала, что хочет есть. Она уже и не помнила, когда ела последний раз: казалось, еда вообще перестала для нее существовать, а вот поди ж ты, организм своего требует, даже если утрачен интерес к жизни.

– Ну как? – с улыбкой обернулась к ней Руфь.

– Совсем другое дело, – благодарно кивнула Дилан. – Как вкусно пахнет соус.

– Добавила чесноку, теперь мучаюсь: вдруг вам нельзя?

– Я очень люблю чеснок. Вам помочь?

– Что вы, не надо. Все уже готово. Садитесь и налейте нам вина. Или беременным не положено?

– Положено, – решительно тряхнула головой Дилан и наполнила оба стакана.

Руфь поставила на стол дымящееся блюдо спагетти, политых сверху густым темно-красным соусом, и села. И тут раздался звонок в дверь. Руфь подскочила на стуле и вытаращила глаза.

– Кто бы это мог быть? Накладывайте себе, Дилан, а я пойду открою.

Из прихожей донеслись ее удивленное восклицание и мужской голос.

Росс, подумала вдруг Дилан и резко отодвинулась на стуле. Глупость какая! Откуда здесь Росс? Он же понятия не имеет, где она, да и вообще небось позабыл обо всем на свете там, в Йорке, со своей любовницей. А когда узнает, что она уехала, только обрадуется и, уж конечно, не станет ее искать. В мозгу вихрем завертелись жуткие картины… Росс в постели с этой вульгарной Сюзи. Его темные волосы смешиваются с ее белокурыми прядями.