Волшебный миг - [26]

— Есть один верный способ выяснить, как мы будем уживаться в дальнейшем.

И, прежде чем она полностью осознала его намерения, он притянул ее к себе. От него пахло виски, и губы его придвигались к ее губам все ближе и ближе.

— Что вы делаете?! — воскликнула она.

— А вот что.

Теперь его губы были совсем близко, они почти касались ее губ. С опозданием Мередит уперлась руками ему в грудь и оттолкнула его изо всех сил. Купер только засмеялся и обхватил ее плечи своими мощными руками.

Мередит сопротивлялась как могла, но высвободиться ей не удалось. Конечно, звать на помощь бесполезно: над ней будут смеяться, и никого это не встревожит.

Поняв, что дальнейшая борьба — пустая трата времени, девушка прекратила ее, решив вынести это унижение, по возможности сохраняя достоинство. Она слышала тихие звуки гитары, чувства ее словно обострились и стали более созвучны этой благоухающей тропической ночи.

И тут губы Купера прикоснулись к ее губам. Вопреки «всем ее решениям от этого прикосновения внутри у нее все задрожало, и она обмякла. Она ощутила себя бескостной и безумной. Ее и раньше целовали мужчины, и не один раз, но те поцелуи были легкими, почти целомудренными. Сердце ее дико забилось, и ей страшно захотелось вернуть ему поцелуй.

Купер застонал, руки его крепко обхватили Мередит, прижав ее к широкой груди. Мередит почувствовала, что груди ее расплющились о его грудь, соски затвердели и от них по всему телу разбежалось ощущение блаженства. Еще немного — и ее намерение не поддаваться Куперу растаяло бы без следа. Мередит смутно поняла это и снова принялась сопротивляться, бормоча:

— Нет, нет!

Наконец он разжал руки и откинулся назад с блуждающей улыбкой.

— Это был только поцелуй для знакомства. Не так уж и страшно, верно?

Сквозь слепящие слезы гнева Мередит видела его лицо как сквозь дымку. Она занесла руку и изо всех сил ударила Купера по щеке.

— Вы заслуживаете презрения, Купер Мейо! Я не давала вам ни малейшего повода и не провоцировала вас на подобные выходки!

Ее ладонь оставила на его щеке алый отпечаток, и Купер потрогал этот след кончиками пальцев; при этом улыбка не сошла с его лица.

— Только не пытайтесь убедить меня, что вас никто еще никогда не целовал.

— Меня целовали, да, но то были джентльмены, которые сначала спрашивали у меня позволения!

— Что же это за мужчины, если им нужно спрашивать позволения?

По крайней мере это были джентльмены. — Ярость ;, ее еще не утихла.

? — Ну что же, все понятно. — Он развел руками. — Меня еще никто не обвинял в том, что я джентльмен.

— Это совершенно очевидно. — И Мередит, уже овладев собой, встала и произнесла ледяным тоном:

— Я хочу, чтобы вы усвоили одно: это не должно повториться!

Никогда!

Он усмехнулся, глядя на нее.

— Вы хотите сказать, что ежели мне захочется вас поцеловать, то сперва я должен испросить разрешение? Фу, это не по мне, маленькая леди.

— Слушайте, что я скажу, Купер Мейо! Держитесь подальше от меня, пока мы в экспедиции. Если вы еще раз прикоснетесь ко мне, я…

Она заколебалась, и его улыбка стала еще шире.

— Вы — что?

— Я вас уволю.

— И поведете караван через джунгли сами? Послушайте, дорогая моя Мередит. Это невозможно, и вы это понимаете. Хотя бы уже потому, что эти люди не будут выполнять приказания женщины и при первых же признаках опасности они разбегутся, бросив вас одну.

Она понимала, что Купер говорит правду. И проговорила чуть дрожащим голосом:

— Тогда я вернусь в Мехико и найму на ваше место другого. В конце концов, мы от Мехико на расстоянии всего лишь одного дня пути.

— А что вы скажете вашим людям? Что вы возвращаетесь из-за того, что вас поцеловали? Над вами будут смеяться, а мне сдается, что для этого вы слишком горды. — Он снизил тон. — Но не волнуйтесь. Я тоже горд. Может, у меня и есть недостатки, но принуждать женщину мне не свойственно. — Он опять улыбнулся. — Я просто наберусь терпения и дождусь, пока вам самой этого захочется.

— А этого, Купер Мейо, не произойдет никогда!

— На этот счет не будьте столь уверены. — И он лениво потянулся.

— О! Вы совершенно невозможный человек!

Гнев снова вспыхнул в ней, и, резко повернувшись, она направилась к своей палатке. От костра, на котором готовился ужин, раздался оклик.

Купер позвал ее: , — Ваш ужин готов, леди босс!

Хотя Мередит была голодна, она ответила:

— Я не буду ужинать, благодарю вас.

Глава 6

Несколько дней Мередит обращалась с Купером очень холодно, соблюдая дистанцию и разговаривая с ним только по необходимости. Поначалу он сносил эту холодность добродушно, даже с некоторым снисходительным удовольствием, но по прошествии нескольких дней Мередит заметила, что терпению его приходит конец и что теперь он разговаривает с ней коротко и резко. И еще она заметила, что по вечерам он пьет все больше и больше и является к ужину если и не пьяный, то под хмельком.

Она почувствовала от этого смутное удовлетворение, а также сильное облегчение. Хотя она и рассердилась на него за то, что он был так дерзок, ей вспоминался этот поцелуй, вспоминалось крепкое сильное тело, прижавшееся к ней, и то, как внезапно все в ней отозвалось на прикосновение его губ. По ночам ей снились жаркие беспорядочные сны. Ей снилось, что его руки обнимают ее, что он пылко ее ласкает. Просыпалась она медленно, с трудом выходя из этих сновидений, и ее тело предательски требовало, чтобы эти ласки оказались реальностью.