Волшебный кувшин Хомы и Суслика - [9]
Ветерок отгонял комаров, ерошил метёлки камыша и убегал дальше, куда-то к истокам ручья. В ту же сторону плыли редкие пузатые облака, по небу и по воде.
… Вообще-то друзьям везло. Ветер всё время дул в спину. Помогал им, подталкивал плотик.
Ручей заметно сужался. По берегам появлялись деревья, сначала поодиночке, затем целыми семействами, предвещая близкий лес.
По пути Хома и Суслик спрашивали про своего коричневого Муравья. Уток спрашивали, кузнечиков, чёрных Муравьёв. Никто не знал, где их друг обитает.
Течение становилось всё слабее. А в лесу, который сомкнул ветви над ручьём, оно совсем исчезло. Будто и не было.
Плот легко скользил по спокойной, ровной воде.
Зато стали встречаться коряги. Тут уж Хоме пришлось глядеть в оба. В тихом лесном сумраке они грозно высовывали из воды свои чёрные рога, увешанные серой, сухой тиной.
Хома и. Суслик тоже притихли. И невольно говорили шёпотом.
Солнечные лучи с трудом прорывались сквозь бесчисленные листья над головой. Ручей был весь в крапинку от мелких бликов солнца.
Внезапно неподалёку раздался громкий плеск.
— А щуки здесь водятся? — напряжённо спросил Суслик.
— Я же тебе говорил, там у нас последнюю поймали, — прошептал Хома.
— Это у нас…, — протянул Суслик.
Дёрнуло его за язык! Рядом забурлила вода, и пятнистый щучий хвост так ударил прямо у плотика, что они закачались!
Хорошо ещё, Хома весло удержал, а Суслик шест не выронил. Они лихорадочно направили плот к берегу.
— Наверняка щука-утятница, — запинаясь, бормотал Хома. — Уток мигом глотает!
— А нас и подавно! — ужасался Суслик, бешено отталкиваясь шестом.
Опомнились они только на берегу.
Щука больше не появлялась.
Возможно, она тогда играла себе в воде, а растяпа Суслик задел её шестом.
— Не везёт нам, — пожаловался он, с опаской поглядывая на ручей. — В прошлом плаваньи Сом нападал, в этом — Щука. С меня хватит! Домой я пешком пойду!
— Не дойдём, — помрачнел Хома. — Ты сам посуди, в ручье — только Щука, а по берегам — и лисы, и волки, и хорьки. Не добраться!
— Думаешь? — сомневался Суслик.
Хома всегда был решительным, прав он или не прав.
— Давай перенесём плот выше по берегу. Подальше, — как старший распорядился он. — Подальше от Щуки. И снова поплывём.
— Да мы его не поднимем, — пришёл в себя Суслик.
— Плот сухой, лёгкий. Справимся.
— А если нет?
— По частям перенесём, — рассердился Хома.
— Ага, а потом опять его связывать? — заныл Суслик. — Весь день?
Хома ненадолго задумался — и просиял.
— Слушай, мы его по воде с этого места перегоним. Будем по берегу идти и твоим шестом его подталкивать.
— Моим? — уточнил Суслик.
— Твоим. Каким же ещё?
— Значит, подталкивать я буду?
— Ясно, ты. Кто же ещё!
— А тогда что тебе делать? — нахмурился Суслик. — На берегу рулить? Указывать?
— Не указывать, а показывать. Я впереди пойду и удобный путь для плота выберу. Ну, а хочешь, сам впереди смело шагай, а я наш плот подталкивать стану.
— Нет уж, — отказался Суслик. — Сам смело шагай.
Так и сделали. Хома первым по берегу шёл. А Суслик где-то позади брёл и плот шестом толкал.
— Хватит? — спросил Хома. Они уже достаточно отошли.
— Мало, — ответил Суслик.
Хома шёл и шёл, с трудом перелезая через толстые корни деревьев.
— Всё? — снова обернулся он.
— Мало, — отозвался невидимый Суслик.
Но, наконец, и он, вероятно, устал.
Хома опять крикнул:
— Хватит?
И в ответ раздалось:
— Ладно!
Затем послышалось хлюпанье воды. И показался плот. Суслик преспокойно плыл на нём вдоль бережка, легонько отталкиваясь шестом.
— Устал я за тобою идти, умаялся, — невозмутимо сказал он изумлённому Хоме.
— Хорош друг! — только и вымолвил Хома.
— Сам же вызвался пойти впереди, — оправдывался Суслик. — Залезай и рули! — внезапно прикрикнул он. — А то мне коряги мешают. Нечего прохлаждаться!
Весело с ним, Сусликом. Очень!
Но и то заметим, что без него бы Хома до конца ручья — вернее, до начала — не доплыл. Да и вообще бы в путь не отправился, хотя его и влекли к себе дальние путешествия.
Ручей сужался, сужался — и кончился.
Под конец путешествия пришлось оставить плот в надёжном, скрытом месте. А дальше друзья зашлёпали босиком по мелкой воде. Настолько мелкой, что даже и шмелю окунуться негде.
Но вот что самое удивительное. Оказалось, весь ручей вытекал не откуда-нибудь, а из… старого глиняного кувшина.
Хома и Суслик ахнули. Волшебный кувшин!
Он лежал на боку, наполовину занесённый песком, а из него переливчато падала на мшистый камень струйка прозрачной холоднющей воды. За много-много лет крохотный водопадик выбил в камне глубокую ямку. В ней фонтанчиком клубились крохотные песчинки.
Поглядели друзья на кувшин. Переглянулись. И невольно потупились, потому что об одном и том же подумали.
— Такой бы кувшин домой взять, — не сразу сказал Суслик. — Горлышко заткнуть, и всегда у тебя вода свежая.
А Хома помолчал и буркнул:
— Ручей пропадёт.
И тут нежданно-негаданно, как в сказке, на кувшин взобрался маленький, но рослый Муравей. Тот самый, — коричневый. Их Муравей!
— Привет, друзья! — тоненько сказал он. — Говорил же, встретимся? А я как раз на днях в гости к вам собирался.
— Так далеко? — удивились они, сами не свои от радостной встречи. — Какой шустрый!
