Волшебные крылья - [25]

— Они так прекрасны! Конечно, очень жалко потерять хотя бы одного из них! Как долго они у вас живут, ваша светлость?

— Около десяти лет, — отвечала маркиза. — Как вы можете себе представить, мы ежегодно приобретаем новых, чтобы заменить тех птиц, кто улетел или умер.

— Возможно, завтра я смогу посмотреть на них поближе, — сказала Мина.

— Ну конечно, дитя мое, — улыбнулась маркиза. — Да вы и сами похожи на белую голубку в этом прелестном платье.

— Мне остается только надеяться, что это правда. Папа всегда говорил, что я похожа на маленького любопытного крапивника.

Только когда эти слова сорвались с ее языка, она поняла, что забыла об осторожности и опять говорит о себе и своем отце. «Что, если маркиз знает об увлечениях лорда Лидфорда, — с тревогой подумала Мина. — Быть может, лорд Лидфорд терпеть не может птиц?»

— И что же такого особенного есть в крапивнике, что он так похож на вас? — спросила пожилая леди с живым интересом в глазах.

Мина улыбнулась.

— Крапивник — довольно обычная, невзрачная птичка, — объяснила девушка. — Он очень любопытен, и что особенно интересно для такой маленькой птахи, у него очень сильный голосок, и он поет песни круглый год.

— А вы тоже поете? — тут же спросил маркиз.

При звуке его голоса Мина даже вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и поспешно сказала:

— Если я скажу «да», то это будет звучать так, будто я хвастаюсь. Но у крапивника, на самом деле, мало каких-либо других талантов, кроме удивительной, для такой маленькой птички, особенности. У самочки бывает от шести до восьми яиц в одной кладке.

Маркиз неожиданно рассмеялся.

— Да вы просто кладезь премудрости!

— То, что говорит Мина, очень интересно, — сердито взглянув на него, сказала маркиза. — И я теперь знаю, что вы любите и знаете птиц, моя дорогая, а так как я очень люблю своих голубей, у нас есть, по крайней мере, кое-что общее.

— Я надеюсь на это, мадам.

Маркиза многозначительно взглянула на своего внука.

— Тиан, я надеюсь, ты не станешь возражать против того, — сказала она, — чтобы Мина осталась со мной еще какое-то время, пока мне не придет время ложиться спать. Затем, поскольку сейчас в доме нет никого из гостей, она спустится вниз и пообедает с тобой.

Вдовствующая маркиза помолчала, ожидая его ответа, но, поскольку он молчал, продолжила:

— Так вы лучше сможете узнать друг друга. Однако, когда в доме будут гости, Мина, я надеюсь, вы понимаете, что, пока у вас не состоялся дебют в свете, вы должны будете оставаться наверху.

— Да, конечно, я понимаю это, мадам, — поспешила заверить ее Мина. — И я сама предпочитаю проводить время там.

Она подумала, что для нее было бы непростительной ошибкой показаться перед кем-нибудь из гостей маркиза, так как среди них мог вполне оказаться человек, хорошо знающий семью Лидфордов. А кроме того, после всего, что рассказала ей Кристин, Мине вовсе не хотелось встречаться со светскими красавицами, которые могли оказаться его любовницами.

«Если все его знакомые похожи на мачеху Кристин, — подумала она, — то чем меньше я буду с ними общаться, тем лучше».

Поскольку Мина очень боялась маркиза и подумала, что обед с ним будет слишком тяжелым испытанием для нее, она поспешила сказать:

— Может быть… его светлость предпочел бы… чтобы я и сегодня обедала у себя в комнате?

— Это было бы проявлением негостеприимства с моей стороны, — сказал маркиз, прежде чем его бабушка успела что-нибудь сказать на это. — Я очень бы хотел узнать о вас как можно больше, Мина. Ведь пока я знаю только, что вы любите и знаете птиц.

Затем он снова поцеловал руку маркизе и на прощание сказал:

— Спокойной ночи, бабушка. Не засиживайтесь долго с Миной. Вы ведь знаете, доктор велел вам больше отдыхать.

— Доктора ничего не понимают! — резко ответила пожилая леди. — Я уже много раз говорила ему, что у меня и так будет достаточно времени для отдыха потом, в могиле.

— Что будет еще очень не скоро, поэтому не стоит сейчас об этом говорить, — ответил ласково маркиз.

Он вышел, а Мина почувствовала такое облегчение, словно у нее с души свалился камень.

Все время, пока он был здесь, она ясно ощущала его присутствие, и это действовало на нее каким-то странным образом, тревожило ее, мешало вести себя естественно и непринужденно.

Она решила, что это происходит оттого с ней, что маркиз смотрит на нее как на свою будущую жену.

Мина бы очень хотела сказать ему, что этого никогда не случится, она не станет его женой. Сказать, что ее ужасает одна только мысль о том, что такой человек, как он, обладающий холодным, черствым сердцем, может рассуждать о браке, рассматривать и оценивать свою будущую жену, как кобылу на ярмарке.

Ибо брак может быть заключен только тогда, когда двое, ни в чем не сомневаясь и ни о чем не раздумывая, любят друг друга, так, как любят Гарри и Кристин.

«Я бы очень хотела набраться смелости и сказать его светлости, как обидна и неприятна сама мысль рассматривать меня как свою будущую жену, которую надо воспитывать, чтобы получить именно то, что ему хочется», — подумала Мина.

Она от всей души возмущалась тем, что он был намерен делать, но не могла ничего возразить. Сейчас самое главное для нее вести себя как можно естественнее, чтобы маркиз не догадался, что она самозванка. Иначе он попытается помешать свадьбе Кристин и Гарри.