Волшебники экрана. Эстетические проблемы современной мультипликации - [10]
Микки Маус и Плуто
С появлением звукового кино Дисней создает специальный жанр организованных в серии короткометражных рисованных музыкальных комедий, которым он дает название "Наивных симфоний"[30]. Это своеобразные киноистории, основанные главным образом на чудачествах, причудах, на эффектных трюках, графической деформации и неожиданных гротесковых и комедийных ситуациях. В них делается попытка соединить изображение с музыкой, в том числе нередко с музыкой классической. Конечно, в своих "Наивных симфониях" Дисней не претендует на глубокие философские обобщения. В его художественном мировоззрении, несомненно, многое идет от комиксов (у которых а значительной мере переняла свою стилистику и содержание американская мультипликация), от стремления "учесть" эстетический уровень и непритязательные вкусы зрителя.
Макс Флейшер "Попойо"
Однако творчество Диснея, если его брать в целом, явление достаточно сложное, и вряд ли можно охарактеризовать его однозначно, обрисовать одной краской. Тут, думается, как всегда, односторонность взгляда и пресловутый метод наклеивания ярлыков — плохие помощники.
Любопытно, что даже таким знаменитым фильмам Диснея, как "Бэмби" (1942), авторитетнейшие знатоки кино давали резко противоположные оценки. Так, эту картину чрезвычайно высоко оценил Сергей Образцов в своей рецензии на фильм. Как бы продолжая згу оценку, Григорий Александров писал уже после смерти Диснея, подводя итог его деятельности: "Большой рисованный цветной фильм "Бэмби" стал поистине событием. Фильм пользовался всеобщим успехом, любовью и симпатией не только потому, что был мастерски осуществлен, но и потому, что его наполняли благородные, гуманистические чувства и мысли. Это удивительно — ведь подавляющее большинство рисованных мультипликационных фильмов всегда показывало карикатурные сюжеты и комические положения. А "Бэмби" Диснея открыл поэтический, романтический жанр рисованного кино"[31], Жорж Садуль же в своей "Всеобщей истории кино" отмечает, что "фабрикант волшебных сказок" сделал очень слащавый фильм "Бэмби", и считает, что "художественная деградация этого промышленника проявилась теперь а полной мере"[32]. На некоторые серьезные недостатки диснеевского фильма обратил внимание Сергей Эйзенштейн, высоко ценивший искусство Диснея, о чем подробнее мы будем говорить, анализируя выразительные возможности мультипликации.
Утенок Дональд и Микки Маус
Думается, однако, что, как бы мы ни относились к уровню художественного вкуса знаменитого "волшебника из Канзаса", а вкус его действительно не всегда был достаточно высок и нередко подводил его, когда он делал уступки поставленному на широкую ногу кинобизнесменству, нельзя все же преуменьшать его место в истории мультипликации, упрощать истоки его творчества, несомненно, имеющего глубоко традиционные корни. Вот почему мне кажется, что Ж. Садуль гораздо более прав в своей суммарной оценке Диснея, которую он столь выразительно сформулировал в другом труде — однотомной "Истории киноискусства", подчеркнув родственность направленности его художественных поисков с предшествующей "комедийной культурой" и традициями. "Искусство Диснея, — пишет он, — достигло своего апогея еще в довоенный период. Его изобретательность, поэтичность, выдумка напоминали прежние находки Мака Сеннета. И это сходство далеко не всегда было случайным. Дисней использовал сотни людей[33] среди которых у него был собственный отряд "гегменов", которые отыскивали комические трюки, рылись в библиотеках и в американской классике. Гибкость мультипликаций позволяла достигать эффектов, ранее ограниченных возможностями съемок"[34]. Творчество Диснея возникло не на пустом месте.
Уолт Дисней "Бэмби"
Конечно, можно найти недостатки и в его лучших фильмах — "Бэмби" упрекнуть в излишней сентиментальности и недостатке художественного вкуса, "Белоснежку и семь гномов" — в отсутствии стилистического единства трактовки персонажей, в слащавости положительных героев и в мелодраматичности отрицательных, "Пиноккио" — в безудержном "нагнетании" поверхностно-фабульной занимательности или еще в чем-то, как это делают некоторые критики. Но вряд ли удастся отрицать, что и сегодня эти его шедевры доставляют нам огромное эстетическое наслаждение, восхищают изобретательностью решений, виртуозностью движения фигур, благородством гуманистической темы, поразительным умением владеть вниманием зрителей. Дисней едва ли не лучше, чем кто-либо другой, понял, что сила мультфильма в способности создать, как он говорил, "правдоподобие невероятного", одушевить неодушевленное, очеловечить мир вещей и животных, вносить волшебно-сказочное начало во все повседневное и обыденное.
