Волшебник Колдовского мира - [29]

— Почему? — спросил я прямо.

— Почему? Да потому, что скоро ты встанешь перед выбором, и если ошибёшься — всё, чего ты хочешь, чем ты был и чем мог стать, превратится в ничто.

— Твоё пророчество слишком тёмно, госпожа… — начал я.

Она выпрямилась, пронзив меня своим ястребиным взглядом.

— Госпожа, — передразнила она. — Я Лоскита, раз уж ты назвал меня этим именем. И ни в каких титулах не нуждаюсь. Не забывай, с кем говоришь, сын воина и колдуньи.

— Я совсем не хотел тебя оскорбить.

— Что ж, можно извинить твоё невежество, — ответила она с надменностью, не меньшей, чем та, что была присуща колдуньям Эсткарпа в обращении с мужчинами. — Да, я могу пророчествовать. И что же ты, хочешь узнать свое будущее? Стоило ради этого совершать такой путь! У всех людей один конец…

— Я ищу сестру, — прервал я её. — Я дошёл до чёрной скалы. Фубби сказала, что сестра вошла в скалу и за ней опустилась колдовская завеса.

Лоскита сощурилась и, скрестив кисти рук и взявшись за браслеты на запястьях, принялась вращать эти зелёные каменные кольца.

— Колдовская завеса? Кто же из Великих или их приспешников сунулся в границы владений Лоскиты? Сейчас посмотрим.

Отпустив браслеты, она протянула руки над выемкой с голубым песком и стала быстро водить ими вверх-вниз, обмахивая ладонями дно. Голубые песчинки, крутясь, фонтаном поднимались в воздух и снова оседали вниз. Но теперь песок ложился неровно, бороздами, и на его поверхности появилось изображение башни. Она была похожа на сторожевые башни, стоявшие на границе Эсткарпа — только без бойниц.

— Ага… — Лоскита рассматривала изображение. — Чёрная Башня. Время не стоит на месте, а маленький человек надел слишком большие сапоги.

Лоскита резко подалась вперёд, словно её внезапно что-то поразило. Меня охватила смутная тревога. И опять Лоскита протянула руки перед собой — фонтан песка снова взметнулся в воздух и опал. На этот раз появилась не башня, а что-то похожее на один из гербов древней расы. Но присмотревшись, я понял, что это не герб, а магический знак.

Лоскита, не открываясь, смотрела на него и водила пальцем в воздухе, повторяя замысловатые переплетения линий. Не глядя на меня, она спросила коротко:

— Твоя сестра колдунья?

— Она обучалась колдовству в Эсткарпе, но не давала клятву и не получила колдовской камень. Она обладает некоторой Силой…

— И большей, чем ты думаешь. Слушай внимательно, Кимок Трегарт. В давние времена на этой земле жили те, кто жаждал власти и притязал на управление силами, дотоле лежавшими под спудом. Иные рождаются с этой жаждой, она снедает их, как лихорадка, и они готовы бросать на её алтарь, точно дрова в огонь, всё, что, как им кажется, может приблизить их к желанной цели. В те дни некоторым удалось возвыситься с помощью знания; они раздирали эту землю на куски и перенесли свою борьбу в такие места, о которых и помыслить трудно. Великие ушли, но желание походить на них вселяется в людей. Они знают мало, владеют лишь жалкими обрывками древнего знания, разрозненными и случайными, и пытаются собрать эти обрывки воедино, чтобы осуществить свои намерения. Здесь в горах есть человек, который немало преуспел в этом…

— Динзиль! — воскликнул я.

— Если ты знаешь, зачем тогда спрашиваешь?

— Я не знал. Я только чувствовал, что он…

— Отторгся от человеческого рода? — подсказала она. — Значит, ты почувствовал то, что в нём таится. Но ты не колдун, Кимок Трегарт. Кем бы ты ни был или мог бы стать со временем, ты — не твоя сестра. Динзиль видит в ней средство продвинуться дальше на пути к своей вожделенной цели. Она обучена, но не давала клятву, а значит — уязвима для его влияния. Через неё он добьётся…

— Но она не согласится! — горячо возразил я, не допуская даже мысли о союзе между Каттеей и тем, кто играет с тёмными силами, неосторожно спущенными с привязи.

— Её согласие и не потребуется. Динзиль уверен, что если она откажется помогать ему добровольно, он всё равно сможет использовать её как ключ. Твоя сестра в Чёрной Башне, в самом центре его тайного мира.

— Я пойду туда…

— Ты видел действие колдовской завесы. Как же ты поведёшь? — спросила она.

— Фубби сказала…

— Фубби! — она вскинула руки. — Я Лоскита и делаю только то, что умею. А умею я читать будущее, я предлагаю его на выбор.

— На выбор?..

— Да. В каждой жизни много всяких «если». Пойдёшь по одной дороге — и встретишь нищего, бросишь ему монету, а он украдкой пустится за тобой и воткнёт тебе нож в спину, чтобы забрать все деньги. Но пойди по другой дороге — и твоя жизнь продлится ещё много лет. Да, мы сами выбираем своё будущее, но вслепую, не ведая подчас, почему сделали именно такой шаг и чего он нам будет стоить.

— Если ты можешь увидеть будущее, покажи мне Чёрную Башню и дорогу к ней.

Я сомневался в её возможностях.

— Откуда я знаю, есть ли в твоём будущем Чёрная Башня. Но могу тебя предостеречь, хотя и не моё это дело — если будущее откроется тебе, решимости в тебе поубавится.

Я не поверил ей и, встряхнув головой, сказал твердо:

— Я пойду за Каттеей, чего бы мне это ни стоило.

— Что ж, пеняй на себя.

Она быстрым движением схватила меня за руки и, дёрнув к себе, заставила встать на колени перед выемкой с голубым песком. Крепко держа меня за запястья, она стала быстро водить моими руками вверх-вниз. Голубой песок взметнулся фонтаном, а когда он осел, я увидел изображение — но не плоское, двумерное, как прежде. Теперь я смотрел сверху на какую-то реальную местность, лежащую далеко внизу, и маленькую, как Каменный Сад.