Волшебница Настя - [31]
Серый волк запрыгал от радости:
– Получилось, волшебница Настя, получилось!
Лешие потирали бока:
– Охо-хо! Что такое?! Что за переполох?
Водяные отфыркивались и отплевывались, словно по ошибке хватили чего-то горького:
– Фу ты ну ты, ложки гнуты! Только поспать собрался! А я так уже и спал, сны видел!
– А я ванну из чистой речной воды собралась принимать! А я как раз только приняла! А я так и не приняла, и не собиралась, я о смысле жизни думала, а тут – бац, и на тебе! – заливисто тарахтели русалки.
– Это уже незнамо что! Никакой личной жизни! Служи и служи на благо волшебства без перерыва на обед! – взвизгивали кикиморы.
– Друзья! Друзья! – воззвала к ним Настя. – Прошу молчания! Вы мне нужны! Срочно! Очень мало времени.
– А, это ты, волшебница Настя? Это ты нас вызвала! – загомонила нечистая сила. – Тебе мы всегда рады услужить! Тебе мы с удовольствием!
– Чур-чура нет? – с тревогой огляделся старший леший. – А то с Чур-чуром нам не по пути.
– Нет, Чур-чура нет, – сказала Настя. – Не волнуйтесь. – Ей хотелось просветить их, что вообще-то Чур-чур, если они себя ведут нормально и никому не мешают жить, ничего против них не имеет, но заниматься просвещением не было времени. – Мне снова требуется ваша помощь. Вот прямо на этом месте, где сейчас мы с вами, стоит избушка на курьих ножках, в которой заключены Евгений Анатольевич Кощей бессмертный с Варварой Ивановной Бабой ягой. Но я не знаю, как сделать избушку видимой! Она даже неосязаема! Без вас мне не обойтись.
Нечистая сила заулюлюкала, засвистела, заухала. Лешие от хохота перегнулись пополам, водяные катались по земле, русалки в изнеможении сами себя щекотали под мышками, кикиморы вертелись юлой.
– Ой, умора! – выкрикивали они сквозь смех и хохот. – Без нас ей не обойтись! Не знает, как сделать избушку на курьих ножках видимой! А говорила, что дело техники! Волшебница, ничего не скажешь!
Настя подождала-подождала, когда они успокоятся и, не дождавшись, топнула ногой:
– Вы веселитесь, а Король-обжора с Главным министром каждое мгновение могут тут появиться! С Чур-чуром в помощниках! Хотите, чтобы Евгений Анатольевич Кощей бессмертный с Варварой Ивановной Бабой ягой так и остались в заключении?
Нечистая сила притихла.
– Нет, волшебница Настя, не хотим, – залопотали они. – Ты же знаешь. Хотим, чтобы Король-обжора убрался туда, откуда пришел. Чтобы в лесу снова правил Евгений Анатольевич Кощей бессмертный со своей секретаршей Варварой Ивановной Бабой ягой.
– Ты, волшебница Настя, – спросил ее затем старший леший, – русские народные сказки читала ли?
Настя рассердилась. Тут надо подсказать, как сделать избушку на курьих ножках видимой, а он ей вздумал экзамен устраивать.
– Причем здесь русские народные сказки? – вопросила она. – Конечно, читала.
– Тогда ты должна знать, что нужно делать, – сказал старший леший. Голос у него был ехидный. Он посмотрел на своих сородичей и подмигнул им. – Нет ничего проще. Как там говорится?..
Настя все поняла. Ох, почему она сама не сообразила!
– Избушка-избушка, встань ко мне передом, к лесу задом! – что есть мочи выкрикнула она.
И тотчас пространство вокруг них ожило, Серый волк, нечистая сила и она сама полетели кувырком в разные стороны, будто кто-то большой пихнул их, занимая их место, и там, где они только что стояли, возникла она, избушка на курьих ножках. Ух, она и в самом деле была громадина. Одно только слово, что избушка, а на самом деле целый терем. Каждая лапа у нее была толщиной с уличный осветительный столб. С такой избушкой шутки были плохи. Настя, глядя на нее, даже немного заробела: а ну как избушке не захочется подпускать их к себе.
Но избушка, разбросав их своим появлением в разные стороны, стояла смирно, и было похоже, ничего против никого не имела – поднимайся по крыльцу и заходи внутрь. Настя посмотрела на Серого волка. Он стоял в готовности броситься вперед и ждал ее команды.
Настя отдала ее:
– Двигаем, Серый!
Глава двадцатая. Перед дверью избушки на курьих ножках
Увы, однако! Подняться-то по крыльцу они поднялись, а войти в избушку не получилось. На двери ее не висело никакого замка, и замочной скважины тоже не было – казалось, дверь не закрыта. Но когда Настя взялась за ручку и потянула дверь на себя, та не поддалась.
– А ты ее толкни, может быть, она вовнутрь открывается, – посоветовал Серый волк.
Но и вовнутрь дверь не открылась.
Настя подергала дверь еще – и тут вспомнила, что говорил Чур-чур. А он, рассказывая ей о происшедших в лесу событиях, говорил, что Король-обжора закрыл избушку невидимым ключом и, где тот ключ, не знает никто. Следовало не просто найти избушку, но еще и ключ!
– Еще и ключ! – не удержалась, воскликнула Настя.
– Еще и ключ? – эхом расстроенно повторил за ней Серый волк.
Настя достала хрустальное яблоко и посмотрела в него. Она думала о ключе – ключ она и увидела. И где же был ключ? Он был в кармане у Короля-обжоры! Там же, где раньше лежало хрустальное яблоко. А сам Король-обжора все так же сидел вместе с Главным министром в лодке-самоходке. Вот только лодка-самоходка наконец взяла в огненной завесе верный курс и как раз подходила к берегу! Вовремя же хрустальное яблоко оказалось у Насти в руках.
Это очень женская повесть. Москва, одна из тысяч и тысяч стандартных малогабаритных квартир, в которой живут четыре женщины, представляющие собой три поколения: старшее, чье детство и юность пришлись на послереволюционные годы, среднее, отформованное Великой войной 1941–45 гг., и молодое, для которого уже и первый полет человека в космос – история. Идет последнее десятилетие советской жизни. Еще никто не знает, что оно последнее, но воздух уже словно бы напитан запахом тления, все вокруг крошится и рушится – умывальные раковины в ванных, человеческие отношения, – «мы такого уже никогда не купим», говорит одна из героинь о сервизе, который предполагается подать на стол для сервировки.
«Мастер!» — воскликнул известный советский критик Анатолий Бочаров в одной из своих статей, заканчивая разбор рассказа Анатолия Курчаткина «Хозяйка кооперативной квартиры». С той поры прошло тридцать лет, но всякий раз, читая прозу писателя, хочется повторить это определение критика. Герой нового романа Анатолия Курчаткина «Полёт шмеля» — талантливый поэт, неординарная личность. Середина шестидесятых ушедшего века, поднятая в воздух по тревоге стратегическая авиация СССР с ядерными бомбами на борту, и середина первого десятилетия нового века, встреча на лыжне в парке «Сокольники» с кремлевским чиновником, передача тому требуемого «отката» в виде пачек «зеленых» — это всё жизнь героя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«— Ну, ты же и блядь, — сказал он…— Я не блядь, — проговорила она, не открывая глаз. — Я сфинкс!…Она и в самом деле напоминала ему сфинкса. Таинственное крылатое чудовище, проглотившее двух мужиков. Впрочем, не просто чудовище, а прекрасное чудовище. Восхитительное. Бесподобное».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
По счету это моя третья вышедшая в советские времена книга, но в некотором роде она первая. Она вышла в том виде, в каком задумывалась, чего не скажешь о первых двух. Это абсолютно свободная книга, каким я написал каждый рассказ, – таким он и увидел свет. Советская жизнь, какая она есть, – вот материал этой книги. Без всяких прикрас, но и без педалирования «ужасов», подробности повседневного быта – как эстетическая категория и никакой идеологии. Современный читатель этих «рассказов прошедшего года» увидит, что если чем и отличалась та жизнь от нынешней, то лишь иной атмосферой жизнетворения.
Две маленькие веселые повести, посвященные современной жизни венгерской детворы. Повесть «Непоседа Лайош» удостоена Международной литературной премии социалистических стран имени М. Горького.
Повесть «Федоскины каникулы» рассказывает о белорусской деревне, о труде лесовода, о подростках, приобщающихся к работе взрослых.
Рассказы о нелегкой жизни детей в годы Великой Отечественной войны, об их помощи нашим воинам.Содержание:«Однофамильцы»«Вовка с ничейной полосы»«Федька хочет быть летчиком»«Фабричная труба».
Сборник состоит из двух повестей – «Маленький человек в большом доме» и «Трудно быть другом». В них автор говорит с читателем на непростые темы: о преодолении комплексов, связанных с врожденным физическим недостатком, о наркотиках, проблемах с мигрантами и скинхедами, о трудностях взросления, черствости и человечности. Но несмотря на неблагополучные семейные и социальные ситуации, в которые попадают герои-подростки, в повестях нет безысходности: всегда находится тот, кто готов помочь.Для старшего школьного возраста.
В 6-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли пьеса об участнике восстания Костюшко 1794 года Бартоше Гловацком, малая проза, публицистика и воспоминания писательницы.СОДЕРЖАНИЕ:БАРТОШ-ГЛОВАЦКИЙ(пьеса).Повести о детях - ВЕРБЫ И МОСТОВАЯ. - КОМНАТА НА ЧЕРДАКЕ.Рассказы - НА РАССВЕТЕ. - В ХАТЕ. - ВСТРЕЧА. - БАРВИНОК. - ДЕЗЕРТИР.СТРАНИЦЫ ПРОШЛОГОДневник писателя - ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ТУРЬЕ. - СОЛНЕЧНАЯ ЗЕМЛЯ. - МАЛЬВЫ.ИЗ ГОДА В ГОД (статьи и речи).[1]I. На освобожденной земле (статьи 1939–1940 гг.). - На Восток! - Три дня. - Самое большое впечатление. - Мои встречи. - Родина растет. - Литовская делегация. - Знамя. - Взошло солнце. - Первый колхоз. - Перемены. - Путь к новым дням.II.