Волшебная суета - [48]
— Да! — дружно крикнули зрители.
Не все в зале, услышав, что они к чему-то оказываются причастны, смогли сохранить веселое настроение, некоторые поспешно собирали вещи, двигаясь к выходу.
— Прекрасно. — волшебник снял со спины фиолетовый плащ и набросил на голову. — Последнее правило, Фокс. — старик чуть приподнял ткань с лица. — Обязательно придумай сценический псевдоним.
— Есть правила сочинения?
— Псевдоним должен быть мистическим, звучным и не очень длинным, чтобы влезло на афишу.
— Фокс Мистический. — тут же предложил мальчик.
— Будь оригинальнее.
— Фокс Кролик в Цилиндре.
— Мимо.
— Фокс Вуаля.
Иллюзионист только рассмеялся.
Свет на сцене погас, и единственным, что освещало фигуру господина Вуаля, был зажженный помощницами факел.
— Поджигай, Фокс.
Перехватив факел, мальчик поднес огонь к плащу.
— Смелее.
— А что, если не получится? — мальчик представил, как объясняет родителям, почему его обвиняют в публичном поджоге человека. — Не могу вспомнить, что в номере волшебное, огонь или ваш плащ?
— Ничего. В месте, где нет волшебства, на самом деле и таится магия. Смелее, и я помогу тебе выбрать псевдоним. — господин Вуаля спрятал лицо и развел руки в сторону.
— В-У-А-Л-Я! — прокричал Фокс и, зажмурившись, поджег плащ иллюзиониста.
Люди встали со своих мест. Послышались крики, грохот пустых ведер и вопросы о ближайшем водоеме. Господин Вуаля стоял под черным дымом неподвижно, пока огонь пожирал плащ. На стремительное движение старичка первой отреагировала женщина в первом ряду, закричав, сжимая накидку из шкуры лисицы. Иллюзионист добежал до края сцены и прыгнул в зрительный зал, но, не успев приземлится на визжащих людей, господин Вуаля сгорел, как бумажная фигура.
Свет зажегся и заиграла торжественная музыка. Под свист и аплодисменты представление закончилось.
Попрощавшись с девушками и убрав мусор со сцены, мальчик сел в первый ряд зала, разложив на коленках записную книжку старичка. На исписанных страницах Фокс увидел чертежи чудо-машин, таинственных крутящихся ящиков и раздвижных столов, описание старых трюков и зарисовки абсолютно новых. Один из недописанных фокусов под названием «Исчезновение замка» привлек внимание мальчика. Он задержался на странице записной книжки, читая и перечитывая немногочисленные заметки господина Вуаля.
— И как же это будет работать? — спросил мальчик у пустоты зала, надеясь на волшебное появление иллюзиониста.
Неудачно схватив книжку за обложку, Фокс рассыпал по полу оторванные страницы. Одна из них, маленькая и желтая, как кленовый листочек, опустилась на мысок туфли мальчика. Все послание состояло из трех зачеркнутых строчек и одной жирно обведенной. Не веря своим глазам, мальчик прочел строчки:
— Фокс Мистический, Фокс Кролик в Цилиндре, Фокс Вуаля. — перед исчезновением господин Вуаля не только угадал какие псевдонимы предложит Фокс, но и выполнил обещание. — Фокс Пу Окус.
Прошли годы. Облака над спящей столицей Бывшей Империи Арбор-Семпер-Рубер медленно скрыли белую луну. В мрачных переулках, овеянных дурной славой, стало еще мрачнее. Между лавкой травницы, от чьих снадобий хотелось прыгать на стену и, закопав ноги в землю, питаться солнечным светом и мастерской сапожника, где за тринадцать лет не починили ни одного ботинка, зато по выходным, особо не привлекая к себе внимание толпы, стекались поучаствовать в азартных и жестоких Жабьих Боях, располагалась покосившаяся от времени и пьяных драк орочья таверна.
За столиками сидели разношерстные компании, гудя и звеня кружками. Хозяин-орк за барной стойкой расставлял бутылки с шипучим напитком Фьёксом по полкам.
За выцветшим занавесом на небольшой сцене раздалась музыка. Гипнотические звуки флейты создавали таинственную, почти мистическую атмосферу в таверне. Два гнома без устали курили и выдували дым на пол. Он разливался между ножками столиков и стульев, как река. Трактирщик махнул рукой, подавая сигнал. Свет потух. Занавес со скрипом поднялся.
— Добро пожаловать в мир настоящего волшебства и магии. — торжественно произнесла девушка, ее кожа слегка светилась зеленым призрачным светом.
Приветствие встретили лишь несколько вялых хлопков по спине подавившегося гнома.
— Я призываю на сцену мэтра магических наук, человека, управляющего пространством и временем, как дрессированными собачками. — жуткий голос проникал под кожу, и будил там мурашки, гоняя их от макушки до похолодевших от ужаса пяток. — Он полностью овладел контролем за своим телом и даже по желанию может останавливать сердце.
На зрителей смотрели белые глаза, лишенные зрачков. В движениях мертвой девушки на сцене не было скованности, напротив, она порхала в красном платье, будто райская птичка.
— Встречайте на сцене местной пивнушки…
— Кхм. — орк-бармен кашлянул в огромный волосатый кулак, недовольный, как низко оценила его питейное заведение помощница иллюзиониста.
— Прекрасный орочий бар с необычным дизайном. — девушка перевела взгляд со столиков на стену, где прибитыми за волосы висели сушенные головы с надписью под ними: «Должники». — Встречайте, Фокс Пу Окус!
Кабак погрузился во тьму, будто накрывшись с головой одеялом. Луч света зажегся над сценой и к зрителям наконец-то вышел волшебник. К удивлению собравшихся, перед ними возник совсем не типичный маг. Он не носил бороды и цветастую мантию, усыпанную звездами, и не крутил в руке посох. Фокс Пу Окус закрыл молодое лицо черным плащом, выждал момент, а затем резко раскрыл плащ, как гигантская летучая мышь — крылья. Золотые пуговицы на черном фраке загорелись ослепительным светом.
Позвольте представить вам: Героя, образец доблести — «Здрасьте. Где я могу найти принцессу? Мне надо ее спасти». Злодея, повелителя ужаса — «Я всех ненавижу, особенно героя». Наемника, чело… — «Перебью, но я все еще жду деньги». Такой поверхностный взгляд на людей данных профессий с вредными условиями труда — неправильный. Поэтому, пока злодей дожевывает героя, окунемся в удивительный мир сказки и познакомимся с теми, кто может и не меняет мир, но точно бьет его в бока, чтобы тот не остановился.
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».