Волшебная мясорубка - [26]

– Вот видишь, как все это сложно, – засмеялся волшебник.

– Но, – нерешительно продолжал расспрашивать Франк, – где мы сейчас?

– А ты действительно хочешь это знать? – почему-то переспросил волшебник и окинул мальчика сомневающимся взглядом.

– Да, хочу, – твердо ответил Франк.

– В таком случае, – ответил владыка Сергиус, – ты обязательно поймешь это сам. Те, кто ищет правду, находят ее. Как странно, что тебя это интересует. Вот твоего друга это ни капли не интересовало. Он больше настаивал, чтоб я ему что-нибудь наколдовал, показал свое волшебство – затмение устроил, вызвал грозу, превратился в улитку…

Франк не удержался от смеха.

– И вы делали все это?

– Что-то делал, а что-то и нет, – ответил волшебник. – На трюк с улиткой я, конечно, не клюнул, знаю я этого сорванца.

– Вообще-то он парень неплохой, – заступился за друга Франк.

– Ну! – согласился Сергиус. – Сюда плохие не попадают. Но он проказник и великий болтун.

– Что есть, то есть! – не смог не согласиться Франк.

– Он даже заявил о себе как о моем подмастерье, – усмехнулся волшебник. – Как-то даже заключил со мной пари по поводу своего трюка с кастрюлей.

– И что? – изумился Франк дерзости друга. – Неужели он взял с вас деньги?

– Ну конечно нет, – смеясь, отмахнулся волшебник. – Ведь он и так существует за мой счет. Мы поспорили с ним на четыре пинка и две чмоки.

– Что-о?! – вылупил глаза Франк. – И чем же все завершилось?

– Ну, в общем, – признался волшебник, – это единственный раз в жизни, когда мне ставили чмоки. Пренеприятное ощущение, – припоминая, поморщился старик: – Крайне унизительно. Постыдно.

– Он хватал вас своими потными пальцами за лицо, а потом давал пинка? – пытаясь сдержать смех, спрашивал Франк, не веря своим ушам.

– Нет, пинка он мне все-таки не давал, – возразил Сергиус. – Дело в том, что всякое побиение местоблюстителя дракона карается в нашей стране пожизненным заключением в сырую темницу. Так что получить за меня пинка любезно вызвался Нонпарель. Ужасное было зрелище! И где только Вильке такому научился?

Франк представил, как Вильке пинал карлика в парадном мундире, и ему стало смешно и одновременно неловко за друга.

– Видите ли, – объяснил он волшебнику, – в нашей школе, где мы учились, Вильке был новичком, к тому же рыжим и толстым. Его всячески обижали и даже не хотели принимать в молодежную организацию, считая негодным по моральному духу и физической подготовке. Но отец Вильке – известный в Австрии врач, поэтому его сына все-таки приняли в Гитлерюгенд. Но и после этого ему доставалось не меньше, и меня всегда удивляло, как при этом он может оставаться таким веселым, затейливым и открытым парнем. Что называется, без комплексов. Вот посмотрите – он ведь вас совсем плохо знает, а вдруг бы вы его самого превратили в улитку? Но он все же затеял с вами это пари. Так же он поступал и в школе. Не замыкался, когда его обижали, а напротив, смешил и дразнил своих обидчиков.

Волшебник задумался над этими словами, и его щека заметно подергалась от нервного тика.

– Да, он действительно славный малый, – покивал Сергиус. – Его обидчикам, скорее всего, было далеко до него. Ведь физическая сила – это не главное. Разве сильные будут обижать слабых? Эти люди сами слабы, они неспособны на подвиг. А вот когда слабый после многих лет притеснений и издевательств способен не озлобится и остаться веселым – это настоящий подвиг. Наверное, потому Вильке здесь и оказался. Он удивительный человек.

– Это точно, – согласился Франк.

Собеседники смотрели на долину, облокотившись на холодные каменные перила. День был по-горному яркий, солнце светило им прямо в лицо, и на высоте дул душноватый ветерок.

– Она твоя, – сказал волшебник, протягивая трубу Синбада. – Пойдем, а то заболтались.

– Ух ты! Спасибо огромное! – обрадовался подарку Франк.

– Будешь брать ее в свои путешествия, – сказал волшебник, заходя назад в кабинет. – В морские, чужеземные, опасные и не очень.

– А эта страна большая? – спросил волшебника Франк.

– Трудно сказать. Смотря с чем сравнивать. Страна Боденвельт – это горная полоса между двух великих морей – Западным и Восточным. До берега Восточного моря она чуть-чуть не дотягивает, но, если надо, жители нашей страны беспрепятственно выходят к тем берегам: там живет дружественный боденвельтцам народец. А вот с великим Западным морем мы граничим очень широко. На это море приходится, наверное, четверть протяженности наших границ. Здесь открывается бесконечный путь к известным и неизвестным странам. Но и сам Боденвельт так велик, что за свою тысячу лет я не могу похвастаться, что знаю в нем каждую пядь.

Они прошли в башню-обсерваторию и стали подниматься по ветхой винтовой лестнице. Из грубых каменных стен торчал щебень, деревянные ступеньки скрипели, а над головой вспархивали летучие мыши. Через квадратную дверь они попали в темное, похожее на чердак, захламленное помещение с круглым куполом. То, что Вильке назвал библиотекой, правильнее было бы обозвать свалкой. Но здесь было полно древних диковинных штук, скрытых паутиной и вековой пылью. Посредине зала был установлен огромный, как гаубица, телескоп, а под ним – подвижное сиденье и бесчисленное количество рычажков и вертушек для наводки.