Волшебная калебаса - [15]

Шли дни… Птица привыкла к старику и не сжималась в ужасе при его прикосновении. Кендар привязался к голубю и стал невозможно болтливым: без умолку рассказывал и рассказывал птице обо всем, что приходило в его старую голову. А приходили всякие мысли и воспоминания.

За много лет у Кендара появился друг. Теперь милее сытного обеда или ужина старику стали разговоры с птицей. Обычно голубь сидел на крышке плетеной корзины, привязанный за лапку, а Кендар лежал возле на своей драной циновке и вспоминал.

…Как светлы были воды Нигера в далекие-далекие дни, когда Кендар был юношей и мчался на своей длинноносой пироге в прибрежный рыбачий поселок. Там жила девушка, имени ее он уже не помнил. Но глаза запомнились и губы тоже.

Вечерами они — старик и голубь — сидели вместе. Часто у них не было ужина. Его заменяли тепло костра, мерцание далеких звезд и тихое воркование голубя. Смущенный старик похлопывал себя по пустым карманам заплатанного бубу и разводил коричневыми сухими руками: ничего, мол, дружочек, сегодня у нас с тобой на ужин нет.

Голубь безропотно прятал голову под крыло и засыпал. А Кендар смотрел на горящие в костре ветки. Потом взгляд его помолодевших, прищуренных глаз убегал в черную настороженную саванну и долго следил там за тенями ночных зверей. «Ничего, — думал старик, засыпая. — Ничего, завтра я поищу в саванне зерен для голубя».

Очевидно, голубь оказался волшебным. Л может быть, на него повлияли бесконечные рассказы и разговоры Кендара. Но однажды он заговорил на языке людей. Это случилось в один из дней, когда в хижине снова ничего не нашлось к ужину.

— Отвяжи меня. Я помогу тебе, — вдруг попросил голубь.

От старости Кендар даже не удивился такому чуду. Однако испугался, что птица может улететь и он опять останется один.

— Нет! — взволновался он. — Сиди в своей корзине. Мне хорошо с тобой и без ужина.

Прошло несколько дней. В хижине старика все не появлялось еды. Голодный голубь дремал и слабел. И старик доверился птице.

— Лети, — вздохнул Кендар. — Поищи для себя зерен.

Вечером голубь вернулся и принес в клюве серебряный перстень с квадратным кусочком эбенового дерева вместо камня.

Кендар поднес перстень к ослабевшим глазам и криво усмехнулся:

— За это добро мы не получим и двух маисовых лепешек.

— Не спеши так, Кендар, — снова заговорил голубь, — перстень волшебный. Если встать на заре, когда разноцветно сверкает роса, освещенная первыми лучами солнца, и произнести заклинание, перстень выполнит все твои желания.

Кендар ласково смотрел на птицу. В его добрых глазах недоверие перемешалось со снисходительностью.

— Я слишком стар, голубок, чтобы верить таким историям. Слишком стар…

— Верь мне, Кендар: перстень волшебный. Это верно, как то, что ты — человек, а я — птица.

Чтобы не огорчать друга, старик кивнул и погладил трепетные крылья птицы.

Перед рассветом голубь опустился на грудь старика. Кендар протер глаза. Серый мягкий сумрак вползал в хижину. Далеко за Нигером сквозь тонкую сиреневую дымку пробивался еле заметный луч утренней зари. В саванне засвистела первая птица. А может быть, и не птица, а улетевший ночной ветер собирал рассыпанные сны.

Кендар вышел из хижины и, забыв о голоде, улыбнулся и поклонился разгоравшейся заре и просыпавшейся саванне. Голубь сел ему на плечо.

— Скажи перстню, Кендар, чтобы перенес тебя в неведомую страну.

Кендар присел на грязную циновку. Его седые волосы казались в свете разгоравшегося утра длинными серебряными нитями.

— Я умру там, где похоронены мои предки, — сказал он. — Я не хочу ни в какие неведомые страны.

— Ты будешь молодым и богатым. Тебе не придется умирать, как предкам. Но здесь перстень не поможет тебе: в деревне все знают тебя и будут завидовать твоему счастью. А зависть губит добро и радость.

Кендар колебался.

— А ты? Ты всегда будешь со мной, голубок?

— Я полечу с тобой. Торопись! Заря разгорается и сушит росу.

Кендар сказал все, что велел голубь.

…Исчезла заря. Мглой покрылась саванна. Черный вихрь прилетел из пустыни и подхватил старика. Кендар падал в бездну, а пустынный ветер выл, как злой голодный шакал. Кендар подумал, что умирает. Негнущимися холодными пальцами искал он на груди и плечах голубя. Его не было. И тогда старик заплакал от одиночества и тоски, которые снова вернулись в его сердце.

Но рассвело и притихло. Старик открыл глаза и увидел себя у стен незнакомого, прекрасного города. Вокруг желтели пески. Город, укутанный цветущими деревьями, спал. У городских ворот дремала стража. Кендар никогда не видел еще такие красивые розовые туники, какие были у дремлющих воинов. И тугие луки, и колчаны, полные стрел, были у них красивыми и упругими. Тут Кендар увидел свою руку и не узнал. Не было морщин, стародавних мозолей и грубых рубцов от ран и работы. Он оглядел себя и радостно и глубоко вздохнул: он снова молод и силен! Плечи его могуче расправились, а сердце забилось легко и сильно.

— Голубь, — позвал Кендар. — Ты совершил чудо. Как я силен!

— Торопись, — прошептал усталый голубь. — Заря высушивает последние капли росы. Проси у перстня богатства…

— Богатства! — звонко крикнул Кендар, подняв к лицу руку с перстнем.