Волосы Ангела - [23]
– Павел Петрович, возможно, ему помощь нужна?
– Ему уже ничего не нужно. Человеку без горла таблетка не поможет. Проглотить не получится. Понимаешь? Выпадет. Тем более, неизвестно еще, человек ли это.
– Да что вы такое говорите?
– А откуда он взялся?
– Не знаю.
– Зато я знаю. Этой нечистью весь лес в окрестностях кишит. Головой не ударься. – Амелин толкнул дощатую дверь какой-то кирпичной постройки. Та, громко звякнув длинной проушиной, широко распахнулась. Из темного помещения потянуло сыростью. Согнувшись в три погибели, Икар шагнул через порог. – Не хотел же еще сегодня баню топить,– натужно сказал он, втаскивая неподатливое тело внутрь.
– Зачем топить баню? – спросил Артем.
– Надо.
– Надо полицию вызвать, Павел Петрович. Скорую.
– А вот этого делать не стоит.
– Стоит. А не то придется вызывать их для нас. Когда его товарищи на «хаммере» заявятся. Я свидетель. Все, что произошло, – несчастный случай. И мы это докажем. Вы же сами говорили…
– Все, – громко выдохнул невидимый в темноте Амелин. – Опускай… Давай на выход. Давай, давай! Да пригнись ты!
У порога, высунув язык и часто дыша, их поджидал пес.
– Пошли в дом. Посидим, все спокойно обмозгуем, – уже совершенно протрезвев, предложил Икар. Достал из кармана ключ и привычным движением открыл навесной замок входной двери. – Можешь не разуваться. Пол все равно некому мыть. – Войдя в сенцы, остановился и добавил: – Побудь пока здесь, я лампу зажгу.
В глубине помещения с громким шипением загорелась спичка, проявив в темноте согнувшийся над столом силуэт Амелина. Икар перенес огонь на фитиль «летучей мыши», и комнату заполнил мягкий приглушенный свет…
– Нет, это не наши, – тихо сказала Анжела, наблюдая за тем, как, вырвавшись из леса, машина устремилась вниз по склону.
– И как ты это определила? Ты же плохо видишь…
– Звони Кулькову. Пусть быстрее возвращается. А мы попробуем уговорить водителя нам помочь. Думаю, у него язык не повернется отказать двум симпатичным девушкам, попавшим в затруднительное положение.
– Звонить придется тебе. Забыла? У меня деньги на телефоне закончились.
– Хорошо. Хорошо. Только номер мне продиктуешь.
Тем временем машина выкатилась на пляж, проехав по берегу почти до самой кромки воды. Фары погасли. Сливаясь в ночных сумерках с ландшафтом, выкрашенный в темный цвет автомобиль практически полностью растворился в темноте, выдавая свое присутствие лишь слабым мерцанием хромированных обвесов.
– Нам повезло! – воодушевленно произнесла Анжела, приблизившись на расстояние, с которого можно было безошибочно определить марку машины, легко читаемую в рубленых очертаниях кузова. – Это «хаммер». Лошня на таких не ездит.
В этот момент за непроницаемой тонировкой окон в салоне загорелся свет и одновременно, сорвавшись с рефлекторов фар, два мощных луча ударили по речной глади. Двери внедорожника открылись. Из машины вышли двое.
– О! – не ожидая кого-то увидеть, удивленно воскликнул первый, грузный мужчина в белоснежной сорочке. – Девчонки!.. Девочки работают?
Юля с Анжелой растерянно переглянулись.
– Нам помощь нужна, – спокойно, стараясь не отвечать грубостью на хамство, сказала Адамчук.
– Некому составить компанию? – расплылся в идиотской улыбке второй, одетый в расписную, с крупным цветочным орнаментом «гавайку». – Это мы завсегда.
– Нам правда помощь нужна.
– Не думаю, – послышалось в ответ. Человек в белой рубашке подошел к подругам. – О помощи, насколько я знаю, так не просят, – и, дыша перегаром в лицо Анжеле, тихо произнес: – О помощи умоляют…
– Пошли отсюда, – потянула подругу Юля.
– Подожди, – сказала Анжела и резко одернула руку. – Неужели вы настолько пьяны?! А с виду даже не подумаешь…
– Пошли, говорю. В зоопарке вежливости не учат.
– Не понял, – недовольно буркнул «гаваец». – Ты че там бухтишь? Чучундра придорожная. Пасть захлопни!
– Сам захлопни. Пошли отсюда. – Юля схватила Анжелу за запястье и, ускоряя шаг, увлекла подругу за собой. – Действительно, повезло так повезло, – процедила она сквозь зубы.
– Не надо, – остановил «гавайца» человек в белой сорочке.
– Да я их порву! – раздувая ноздри и брызжа слюной, злобно выкрикнул тот.
– Конечно, порвешь… Только когда я тебе это скажу. Понял?.. А теперь тише… будь!
– Все путем, Художник. Просто взбесили… суки.
– А меня бесит другое. Слива где?
– Знаешь, сам понять не могу. Сказал, что поговорит только…
– С кем? О чем?
– С пацаном овечки этой белобрысой.
– Че за дела?
– С отцом евоным шконка, говорит, в лагере рядом стояла. Слива сопляка сразу признал. Когда в телефоне падчерицы его фотку увидел. Говорит, по-хорошему договориться надо. Чтобы тот дорогу к этой девке забыл.
– Ладно. Обойдемся без него. Достань стул. – Художник вынул из кармана брюк телефон и набрал номер. – Алло! – произнес он в трубку. – Витя, это ты?.. Здравствуй, дорогой! Узнал? Да?.. Как же, как же. Вот, решил позвонить. Поинтересоваться твоим самочувствием. О делах твоих справиться. Как ты да что… хорошо?.. ну, и славненько. Я рад, что у тебя все замечательно. Море?.. Море теплое? Отлично! А у меня все наоборот. Представляешь? Все очень плохо, Витенька. Все скверно. И до того хреново, что если б ты сейчас стоял рядом, то я не задумываясь перегрыз бы тебе поганую ненасытную ментовскую глотку. Конь ты педальный… Да ты меня не успокаивай! Слушай сюда внимательно, фуфломет. Даю тебе последнюю неделю. Если в «Махаоне» за это время не заиграет музыка, поступлю, как на то мне позволяет совесть. И не важно, где ты сейчас прячешься. Все равно найду… Чего?.. Да мне конгруэнтно, какие дела у тебя со своей бабой. Ты что людям обещал, когда деньги брал и жизнь свою шоколадную устраивал? Напомнить?.. Но после того, как твои кореша в клубе устроили маски-шоу, он не работает уже полгода. Чей косяк, я спрашиваю?! Ползай, умоляй свою бывшую кобылу на коленях… делай, что хочешь, но чтобы «Махаон» открыли ровно через семь дней… Скажу честно, я без понятия, где ты сейчас находишься, но тут, в Сплавном, уже почти два ночи. И как видишь, мне не очень-то спится. Думаю, и ты не уснешь, с мыслью о том, что рядом со мной в теплой водичке плюхается белокурый ангелок. Юное создание лет девятнадцати от роду. Пляж здесь отличный, но не ухоженный. Не такой, как у курортников на Малушиной Косе. Нет-нет да ямы попадаются… Ты бы взял, позвонил своей бабе, справился, где это по ночам твоя дочь родная пропадает. Отец все же… У меня тоже ребенок был… Сын… Знаешь?.. А сейчас проклинаю себя, что не досмотрел, не уберег, когда в прошлый год его не стало. Вместе с ним исчезли и все мои последние сантименты. Так что позвони, Витенька, зазнобе бывшей, объясни ситуацию. И ровно через пятнадцать минут… Нет, даю больше, двадцать. Мне перезвонишь. Пройдет минутой больше, и я уже не возьму трубку. Мы поняли друг друга?.. Я очень на это надеюсь. – Закончив говорить по телефону, мужчина подозвал к себе товарища. – Пятак! Подойди-ка сюда. Искупаться не желаешь?
