Вольный стрелок - [4]

— Одну минуту, — проговорил Евгений и начал процесс методичного открывания замков, засова и накидной цепочки. — Одну минуту…

Он распахнул дверь и увидел на пороге высокую молодую женщину лет двадцати трех — двадцати пяти, в элегантном легком осеннем пальто и стильных черных сапожках на высоком каблуке.

Луньков всегда обращал внимание на женские ножки. Равно как и на прочие детали внешности привлекательных молодых женщин. Но женские ножки — это первое в реестре истого знатока и гурмана, как полагал воротила квартирного бизнеса.

— Доброе утро, — произнесла она, — извините, что побеспокоила в такое раннее время. Евгений Александрович?

— Да, — расплывшись в приветливой улыбке, любезно ответил Луньков, — это я.

Проходите, пожалуйста.

— Да нет, спасибо, — ответила она, — мне только надо передать вам…

Она открыла сумочку, висевшую у нее на боку, и порылась там двумя тонкими пальчиками.

— Что же передать? — вежливо осведомился Евгений.

— Привет, — коротко ответила она и вынула руку из сумочки. Он почувствовал, как липкий холод мгновенно ложится на спину и сознание блаженно проясняется взблеском лимонно-желтого света — так, словно мысленный взгляд вооружили сильными очками.

Потому что в руке ее он увидел пистолет с глушителем, и дуло его смотрело ему в лицо.

Луньков дернул рукой и почему-то хрипло засмеялся. Короткая, почти беззвучная вспышка вбила смех обратно в его глотку.

Глава 3 РЕСТОРАН «БЕЛАЯ АКУЛА»: НА ДЕСЕРТ ЗАКАЗЫВАЮТ СМЕРТЬ

Она сидела за столиком у стены и словно нехотя курила длинную сигарету, небрежно держа ее тонкими пальчиками. Ментоловую, отметил Влад, медленно приближаясь.

Отпив глоток из стоящей перед ней чашечки кофе, она вдруг подняла на него взгляд.

— У вас опасные глаза, Аня, — сказал Свиридов, усаживаясь напротив. Она, не отрывая от него рассеянного немигающего взора, отпила еще кофе и только потом спросила:

— Почему?

— Потому что красивые, — усмехнувшись, произнес он и подумал, что она пришла раньше шести. По крайней мере, состояние сигареты и содержимое кофейной чашечки красноречиво наталкивали именно на такой вывод.

— Но не только, — добавила она, — ведь это всего лишь отговорка, правда?

— Возможно. Итак, что же вы хотели мне сообщить?

Аня выпрямилась и снова взглянула на него так, как в самом начале — задумчиво, настороженно.

— Я подумала… — начала она, — что, быть может, это место не самое удачное для таких встреч.., я положилась на ваше усмотрение.., все-таки я не очень хорошо знаю город и полагала, что эта «Белая акула» не такое людное и находящееся у всех на виду место.

— Ну и что?

— А сейчас я думаю, что если вы предпочли встретиться здесь, то, значит, это место совершенно подходит вам, Владимир, и вы считаете, что именно так удобнее всего говорить. Простите, возможно, я вас озадачила.., не обращайте внимания на мои лирические отступления.

Он несколько недоуменно взглянул на нее и сказал:

— Вы знаете, мы с вами чем-то похожи.

Только я подобное умонастроение у себя называю неврастеническими отступлениями. Вот в чем разница. Подождите, я закажу себе мороженого. Хотите мороженого?

— Нет, — не разжимая зубов, ответила она.

— А я вот люблю побаловаться здешним мороженым. Есть у меня такая детская слабость. И еще, пожалуй, выпью немного кальвадоса. Все герои Ремарка пьют кальвадос.

Не будете?

— Я не люблю кальвадос.

— Жаль, — ответил Влад и, подозвав официанта, заказал ему свою обычную вечернюю порцию мороженого и яблочной водки. Только после того, как заказ был доставлен, разговор возобновился.

— Так что же вам от меня угодно, Аня? — проговорил Свиридов, захватывая ложечкой кусочки слоистого десерта — мороженое, безе, ананасы, мороженое. — Я полагаю, эта история с переездом из Москвы имеет к тому самое непосредственное отношение?

— Да, — ответила она.

— Кто же вам так досадил?

— Я думаю, фамилия Страдзе вам еще не знакома?

— Почему же незнакома? — искоса взглянув на Аню, произнес Свиридов. — Вы имеете в виду Эдуарда Георгиевича или его брата Кирилла?

— Обоих, — глухо ответила она.

— Когда вы сказали, что фамилия Страдзе «вам еще не знакома», вы, конечно, имели в виду то обстоятельство, что они живут в этом городе не так давно, где-то с полгода, и, судя по всему, также прибыли сюда из Москвы?

Аня взяла вторую сигарету и, прикурив ее от первой, медленно выговорила, не отвечая на прямой вопрос собеседника:

— Есть еще третий человек. Вот он, — и она подала Владу фотографию молодого мужчины с хитро улыбающимся лицом и прищуренными темными глазами. Весьма обаятельная и представительная внешность, по антропологической криминологии Ломброзо шансов быть преступником у этого человека нет.

— Этот мне не знаком, — сказал Свиридов. — Кто он?

— Его фамилия Бахтин. Начальник охраны милого семейного дуэта. Вот, взгляните.

Она извлекла из сумочки еще одну фотографию, на которой так же обаятельно улыбающийся Бахтин был изображен с двумя рослыми черноволосыми мужчинами столь неоспоримого сходства во внешности, что легко можно было предположить их близкую степень родства.

— Очень хорошо, — пробормотал Свиридов, разглядывая фотографию, — почтенные и законопослушные граждане. Чем же они вас расстроили, гражданка Прохорова?