Вольный стрелок - [25]
Но надо ведь показать, кто настоящий хозяин в доме. И так Наташка его обязанности, по сути, исполняет даже в его присутствии — забудут ведь, что главный есть. Отсюда и ор на планерках, и авралы, и прочая суета — чтоб не забывали. Чтобы знали, что бог и царь — он все видит и обо всем знает, пусть его самого и не видно почти.
— И когда вернется? — поинтересовалась с надеждой. Понимая, что если поездка длительная, на пару недель, то есть шанс, что он забудет про почему-то так интересующего его Улитина. — Не завтра, надеюсь?
— В пятницу — а на работе в субботу появится только. А для тех, кто по субботам редакцию не посещает — для таких, как ты, — придется понедельника ждать! — отрезала Антонова, понимая, кажется, что у меня на уме. — Но тему замотать не надейся.
Главный мне верит и меня ценит — и наши некогда интимные отношения тут ни при чем. Так что я знаю, что отказаться от темы могу, даже если он ею загорелся. Да, будут упреки и обиды и фразы о том, что даже те, кому он создал режим наибольшего благоприятствования, его подводят, — но я отобьюсь. Если он будет в духе. А если нет — то придется оттянуть сдачу материала, сдать что-нибудь другое и уйти на дно. Заверяя его через Наташку, что работа идет полным ходом, но некоторые факты нуждаются в уточнении.
— Слушай, а ты Гарина такого не знаешь — глава пресс-службы «Нефтабанка»? — Мысль пришла ко мне в голову совершенно неожиданно — и я ухватилась за нее, как за спасательный круг. — Или, может, из руководства кого-нибудь? Банкир покойный там когда-то главным был — и если б кого найти…
Наташка задумалась, пожевывая губы. Они у нее и так тонкие, и красит она их вдобавок бледной бежевой помадой — а когда начинает их жевать, они становятся еще тоньше, а сама Антонова стареет лет на пять минимум.
Закинутый мной спасательный круг — просто так закинутый, на всякий случай — начал спускать, грозя пойти ко дну. Потому что глупо было задавать Наташке этот вопрос — она не тусовщица, она из редакции не вылезает, на всякие мероприятия, куда приглашают главного и куда может ходить она — с ним или в его отсутствие, он ведь далеко не везде ходит, он человек у нас занятой, да и выбирает, где стоит появиться, а где нет, — тоже не таскается. А что касается знакомств на высоком уровне, так серьезные люди серьезные вопросы предпочитают обсуждать с главным. А Наташка — рабочая лошадка, которая решает чисто редакционные вопросы. Хотя случай есть случай — и бывает, что в отсутствие главного кто-то обращается по этим самым серьезным вопросам и к ней. И пусть она сама их не решает — боится прогневить Сережу, — но знакомства-то остаются.
— С Женькой я уже говорила, — добавила быстро, опережая вполне возможный Наташкин вопрос. — Нет у него там завязок. Я с утра сегодня телефон пресс-службы выяснила, дозванивалась черт знает сколько — из-за этого и опоздала, между прочим, на планерку, — так лучше бы и не звонила. Он, мол, от нас ушел за несколько месяцев до смерти, но мы все равно потрясены, все в шоке — обычная туфта и ни слова конкретно. Если вы хотели написать материал про бывшего шефа, вам лучше обратиться в тот банк, в котором он работал последнее время, — а у нас все в таком шоке, в таком шоке… Прям такое ощущение, что по банку люди во всем черном ходят, все стены фотографиями Улитина завешены, а над зданием флаги траурные развеваются…
В принципе я и сама не знала, зачем мне нужен «Нефта-банк», — шансов, что они подтвердят рассказ Хромова о том, что Улитина оттуда буквально выперли, не было. Но попробовать встретиться стоило — и дать понять, что я знаю больше, чем они думают. Тем более по журналистским правилам — которые мало кем соблюдаются сейчас, но я-то старой закалки человек — следует предоставлять слово той стороне, которую в чем-то обвиняешь.
Так что мне надо было попробовать встретиться с ними. И может быть, что-нибудь вытянуть — что-нибудь, чего я пока не знаю, но что мне может помочь.
Слепой достаточно ход — и с предсказуемым на девяносто процентов концом, тупиком в смысле, — но других я не видела пока. Совсем. И коль скоро Наташка меня заверила, что шеф проявил к материалу о покойном банкире самый пристальный интерес, значит, я должна была подергать за все ниточки. В том числе и за Наташкину — тут же уныло повисшую.
— Не, никого у меня там нет. — Антонова энергично мотнула головой. — Сама же знаешь, банки да компании всякие не журналистов в пресс-службы берут, а со стороны людей. Своих — внуки, дети и прочая хренота, которая слово «трахаться» через два "ц" пишет. Сама ищи, Юлька, — ты ж тему выбрала…
Я усмехнулась невесело, говоря себе, что, к сожалению, Наташка права. Я выбрала — мне и объяснять шефу, почему материала не будет. Но грустить по этому поводу уже не имело смысла.
Мой организм, привыкший к стрессовым ситуациям, давно научился заботиться о себе сам — и умеет поддерживать хорошее настроение и внушать необходимые для этого мысли. И потому усмешка моя переросла в улыбку, и я махнула рукой — адресуя жест не Наташке, но Улитину, на которого потеряла пару дней. Говоря себе, что в моей работе без промахов не обходится — и этот не самый страшный. И лучше отдать пару дней и отказаться от чего-то, чем тянуть пустышку пару недель. Так что можно считать, что мне повезло, — и продолжать радоваться жизни.
«Золотая пуля». Так называют в городе агентство, в котором работают журналисты-инвестигейторы (или, в переводе на русский — «расследователи»). Возглавляет это вымышленное агентство Андрей Обнорский — герой романов Андрея Константинова и снятого по этим романам телесериала «Бандитский Петербург». В «Золотой пуле»-3 вы встретитесь не только с Обнорским, но и с его соратниками-журналистами: Николаем Повзло, Зурабом Гвичия, Светланой Завгородней, Нонной Железняк, Георгием Зудинцевым и другими. Все они попадают порой в опасные, а порой и комичные ситуации.
Верить «Золотой пуле» в каждом конкретном случае необязательно, но к атмосфере, излучаемой и воссоздаваемой журналистами, переквалифицировавшимися в писателей, надо отнестись с доверием. Именно этим воздухом мы, к сожалению, и дышим.
Верить «Золотой пуле» в каждом конкретном случае необязательно, но к атмосфере, излучаемой и воссоздаваемой журналистами, переквалифицировавшимися в писателей, надо отнестись с доверием. Именно этим воздухом мы, к сожалению, и дышим.
Александра Карасимеонова по праву можно назвать мастером криминально-психологического жанра, который имеет свои традиции в болгарской литературе. Ушел из жизни человек? Для следователя, от имени которого ведется повествование, случившееся – не просто очередной криминальный казус, но и человеческая драма, затрагивающая судьбы многих людей. Это придает повествованию более широкую основу, позволяет вскрыть социальную, психологическую и нравственную мотивировку поступков персонажей романа, многие из которых, оказывается, имеют два лица, ведут двойную игру.
Легендарный город Озо. Сотни лет рассказы о нем будоражат умы искателей приключений и охотников за сокровищами. Многие не верят в его существование. Но когда молодой сыщик Ричард Дрейтон по прозвищу мастер Пустельга случайно находит упоминание о нем в древней книге, очертания города начинают проступать из тьмы веков. Чтобы спасти друга, Ричард должен отправиться в далекое и полное опасностей путешествие. Ему предстоит сразиться с вероломными работорговцами и безжалостными дикарями, преодолеть сотни миль непроходимых джунглей и, в конце концов, победить или погибнуть.
У Игната Воронова было два прозвища. Первое — детское, школьное, Ворон. Но он попал на кровавую чеченскую войну — и Ворон стал смертоносным Стилетом, потому что свист рассекающего воздух ножа был последним, что слышали в жизни его враги. Стилет вернулся домой — но и дома настигла его война. Кровавый ад прошлого кошмаром ворвался в настоящее. И придется снова идти туда, откуда выбрался чудом. Придется снова убивать, скрываться и выживать там, где выжить невозможно…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кто он, человек, скрывающийся под кличкой пан Петер? Человек, завладевший списками всей агентуры российской разведки в Чехии и намеревавшийся продать эти списки любой спецслужбе, готовой заплатить подороже? Выяснить это должен ОН – «шпион особого назначения». Мастер, в совершенстве постигший нелегкое искусство жить «под легендой» и находить информацию там, где найти ее невозможно. Однако расследование, которое начинает «шпион особого назначения» в Праге, выводит его на цепь преступлений – преступлений загадочных и на первый взгляд совершенно не связанных между собой…