Вольные упражнения - [58]

— Я не могу осудить тебя, — произнёс наконец Боря полушёпотом, — ибо кто я такой? Всего лишь ученик десятого «б» класса. Во всём этом есть и моя вина, ведь я тоже наравне с другими сидел, смотрел в телевизор и даже не подумал, что Елена Михайловна давно ждёт нас. Мы все получили наказание за тот проступок. Мы потеряли учительницу, которая руководила нашим классом по чти пять лет и пыталась сделать нас одной семьёй, а твоя расплата была, наверное, самой жестокой… — Шлепаков помолчал. — Но сделанного не вернёшь… Хорошо, что ты осознала свою вину, Тань. Я не сержусь на тебя, но считаю, что было бы неплохо тебе извиниться перед Еленой Михайловной. Она простит. Она у нас добрая… была. Понимала почти всех ребят, кто старался обратиться к ней с какой-то своей проблемой.

— Я подумаю, — ответила Таня и опустила глаза.

В этот момент на кухне вспыхнул свет.

— Ах, вот вы где?! — воскликнул Пятиэтажный. Он стоял у выключателя, заметно пошатываясь. — Нас всех покинули и о чём-то своём шепчутся!

— Я просто сказал Тане, что мне пора уходить. Хорошо тут у вас, но мне домой пора, — ответил Шлепаков и, пройдя в коридор, начал быстро одеваться.

— А об этом обязательно надо было в темноте говорить? — не унимался Пятиэтажный.

— Шурик! Прекрати дурака валять!

Таня ушла в комнату и выключила музыку.

— Боря Шлепаков нас покидает! — объявила она, видя недовольные лица гостей. — Надо его проводить хотя бы.

— Нет, Тань, не надо! Я сам прекрасно дойду, — донёсся из коридора голос Шлепакова. — Всем пока! С наступившим Новым годом! Удачно попраздновать!

Уже выйдя на лестничную клетку, Шлепаков обернулся к Тане.

— Не переживай, Тань. Всё будет хорошо! — он подмигнул ей и побежал вниз по ступенькам.

После пива с шампанским и танцев ребята как-то заметно окосели. Особенно это было заметно на Халикове и Пятиэтажном, которые всё ещё продолжали тянуть пиво. Блинков и Верхогляд выглядели немного лучше, хотя их глаза тоже явно затуманились. В любом случае, вести с кем-нибудь из них разговор о спортивном зале смысла уже не имело.

Чтобы занять ребят чем-нибудь, Таня поставила на видеомагнитофоне фильм «Конан-варвар», а сама в компании с другими девчонка ми принялись убирать со стола опустевшие тарелки.

Слово за слово Аня Красникова начала расспрашивать Таню о тонкостях современной спортивной гимнастики. Выяснилось, что в детстве Аня тоже занималась в спортивной секции художественной гимнастикой. Однако знакомство с этим видом спорта у неё так и осталось на уровне детских впечатлений.

Таня всегда относилась с явным высокомерием к тем девчонкам и ребятам, которые поначалу с горящими глазами пытались окунуться в мир спорта, но, убедившись, что регулярные тренировки — это нагрузка, а зачастую даже очень серьёзная, сразу бросали это занятие. Таких каждый год в СДЮШОР появлялись десятки во время традиционного набора. В итоге вновь набранная группа сокращалась почти вдвое уже после перового года занятий. Поэтому критерии отбора для приёма в спортивную школу регулярно ужесточались. Отсев происходил уже на самом первом этапе — своеобразном вступительном испытании. Но и потом число детей, желающих заниматься, устойчиво сокращалось, особенно в первые месяцы. Кого-то забирали родители, считая, что нагрузка в спортивной школе совершенно непозволительна для их ребёнка, кто-то разочаровывался сам: начинал скандалить, переставал трудиться на занятиях и в итоге так же был отчислен.

Ситуация с Аней оказалась тоже весьма банальной: её забрали из секции родители. По словам Ани, она даже сейчас отчётливо помнила, как дико болели у неё все мышцы после первых полноценных тренировок и как на следующий день она не могла поднять голову с подушки, чтобы идти на занятия в обычную школу.

— Здесь могло быть две причины: либо тебе не повезло с тренером, который не умел грамотно дозировать нагрузку во время занятий, либо тебе просто самой не хотелось заниматься, — заключила Таня, выслушав рассказ Красниковой. — Именно на этом этапе и нужно было себя перебороть, если, конечно, тебе по-настоящему было интересно.

Но таких детей, как Красникова, как раз и было большинство. Перебороть себя могли лишь единицы, но именно для них и открывалась дорога для участия в первых в их жизни соревнованиях: сначала в общешкольных, потом в городских, областных и далее по восходящей.

— А я никаким спортом не занималась, — заметила Рожкова. — Во мне с самых начальных классов любовь к музыке хотели привить, — она вздохнула. — Тоже не слишком удачно.

В результате три девушки так и остались сидеть на кухне, беседуя о том, кто из них и чем пытался в детстве заниматься и что из всего этого вышло. Всплывали имена и других одноклассниц, которые тоже прыгали от одного у влечения к другому, в чём-то добиваясь небольших успехов, а в чём-то нет.

Как и полагала Таня, она единственная из всех одноклассниц, кто с самого детства шёл одной чётко намеченной дорогой, не имея никаких посторонних увлечений, не тратя на них драгоценного времени, а целиком и полностью отдаваясь избранному занятию.

Обидно, что итог всего этого оказался очень неутешительным. Вполне возможно, тем ребятам, которые имели в своём арсенале по несколько увлечений, было легче перескакивать с одного на другое, если видно было, что никаких положительных результатов одно из увлечений не даёт.