Волны огня - [10]

— Как думаешь, они стали не просто друзьями? — полюбопытствовала Шани с немалой толикой оптимизма: может, Андреас влюбится в Лидию и захочет жениться на ней? — Как думаешь, этим вечером у них будет свидание?

Ее нетерпеливое любопытство было столь явным, что Дженни изумленно подняла брови:

— Да у них и времени особо не было. Даже Лидия не способна так быстро очаровать мужчину!

— Нет… — Шани покраснела, и Дженни опять смотрела на нее с нескрываемым удивлением. — Мистер Мэноу здесь всего четыре дня. Но Лидия очень красива, и он мог влюбиться в нее с первого взгляда.

Бесплодные мечты? Что же еще. Однако Лидия Мюррэй была более чем привлекательной и весьма искушенной женщиной. Они с Андреасом могли стать интереснейшей парой.

— Если у них что-то есть, этому порадуются многие на Лоутресе. От такой связи не может быть ничего, кроме неприятностей.

— Ее не очень-то любят. С чего она вообразила, что может заявляться в госпиталь и распоряжаться там?

— Лишь по той причине, что ее отец один из его главных благодетелей. Ей скучно, а это хоть какое-то времяпрепровождение.

Дойдя до таверны, они, не сговариваясь, остановились. Уличные столики были расставлены под увитыми виноградной лозой шпалерами. Девушки заняли столик и заказали напитки.

— Если бы она вышла замуж, — продолжала Дженни, — и забеременела, обрадовались бы все. У нее не осталось бы времени крутиться вокруг госпиталя.

— Не думаю, что она будет сидеть со своим ребенком, — возразила Шани, вспомнив изящные наряды и безупречные прически Лидии. — Она выйдет за кого-нибудь, кто сможет оплатить услуги няни.

— Полагаю, мистер Мэноу в состоянии оплатить няню. Остается надеяться, что она не обманет наших ожиданий.

Шани рассмеялась.

— Однажды уже обманула, — напомнила она. — Ты не забыла про доктора Грейсона?

— Он был не очень-то и красив. И недостаточно богат. А для данной особы эти пункты являются основополагающими.

Четыре дня спустя Шани постучала в дверь кабинета Андреаса. И хотя больница и не была местом для разговоров вроде этого, ей необходимо было поговорить с ним до встречи с Брайаном в пятницу. Брайан собирался провести с ней выходные, и она надеялась обрадовать его, сообщив, что с разводом проблем не возникнет. К ее удивлению, дверь открыла Лидия и встала в дверях, ожидая, что скажет Шани.

— Мне хотелось бы поговорить с мистером Мэноу… — глядя мимо Лидии, Шани обвела взглядом комнату и убедилась, что больше там никого нет. — Мне хотелось переговорить с ним по личному вопросу, но, как я понимаю…

— По личному? — женщина смерила ее высокомерным взглядом с ног до головы. — Его здесь нет.

— Я это уже заметила, — довольно едко бросила ей Шани. — Скоро он вернется?

«Почему Лидия в его комнате?» — удивилась она. В некотором смысле она была даже заинтригована.

— Я не могу сказать, скоро ли он вернется, но в любом случае он не желает, чтобы его беспокоили. Могу я что-нибудь ему передать?

— Да, передайте, чтобы вечером был дома. Я подойду около семи часов.

— Домой?!

Это восклицание заставило Шани агрессивно взглянуть на собеседницу и высокомерно вздернуть подбородок.

— Да, мисс Мюррэй, мне придется потревожить его там.

Темные глаза вспыхнули.

— В семь его не будет; в это время он ужинает у меня дома.

— Ужинает? В семь? — секунду или две Шани стояла молча, не зная, чем ответить на эту откровенную ложь; в этих краях никто не ужинал в семь часов, самое раннее — в девять, а то и позднее.

— В семь его не будет, — злобно повторила Лидия и захлопнула дверь.

Кусая губы, Шани удалилась. Разговор с мужем должен был быть нелегким, и единственным ее желанием было как можно быстрее оставить его позади.

На следующий день она встретила Андреаса в операционной. Узнав, что именно он будет оперировать миссис Фостэр, Шани тут же позабыла о своем недавнем страхе перед операцией, но все же, хоть и по другой причине, нервы ее были на пределе. Как всегда без тени улыбки на лице, Андреас вошел в палату, бросив ей:

— Доброе утро, сестра.

— Доброе утро, мистер Мэноу, — пробормотала она в ответ.

Остальных он проигнорировал вовсе. Шани наблюдала за тем, как он надевал медицинский халат и шапочку, которые подала ему младшая сестра. Глаза его встретились с глазами Шани, когда он натягивал перчатки, потом они подошли к пациентке.

Когда был сделан предварительный надрез, Шани с уважительным интересом подумала, что же должен чувствовать человек, держа в своих руках жизнь другого человека. Ведь ошибка в какой-нибудь миллиметр…

Ее руки дрожали, когда она передавала ему требуемый инструмент; она слышала его тихое дыхание и понимала, что ему известно ее состояние и что оно его раздражает. Презирал ли он ее за это? Скорее всего, решила она и вдруг с изумлением осознала, что, откровенно говоря, мысль об этом причиняет ей боль.

Жара была невыносимая, он сильно вспотел. По его знаку младшая сестра вытерла ему лоб; взгляды их опять встретились, и на какое-то мгновение, перед тем как он снова вернулся к работе, Шани ощутила, как ее охватило странное, неописуемое, пронзительное чувство.

Операция закончилась через несколько часов. Миссис Фостэр увезли в реанимацию. Андреас выглядел усталым, но далеко не изнуренным. Шани же, напротив, пребывала в таком состоянии, что заснуть могла прямо стоя. Она сняла маску; Андреас посмотрел на нее холодным, серьезным взглядом и скривился.