Вольница обречённых - [9]

-- Нет! - выкрикнул Чернек. - Мы всё решим здесь и сейчас. Раз и навсегда. И больше никогда не будем возвращаться к вашим глупым препирательствам, - предельный князь решил давить до конца. Иногда такое упорство приносило ему желанную победу, иногда толкало в пучину поражения. Но поделать с собой он ничего не мог. Таков уж был характер Чернека Озерова.

-- Хорошо, - голос Прохора был так же решителен. Чернек забыл, что передал свой характер сыновьям. - Давай решим здесь и сейчас. Мы с Орлом требуем, чтобы ты назначил трёх наследников своих земель. Раздели Суломатье между нами тремя. Ты ведь можешь. Кто тебе запретит? Ты победил державную власть и никто более не волен указывать тебе как распоряжаться своими землями. Объяви трёх наследников.

-- Нет! Не за тем я всю жизнь воевал, всю жизнь защищал нашу страну и наш Дом, чтобы мои дети развалили итог всех моих стараний. Власть над Суломатьем унаследует Волк по праву старшего. Таков древний порядок.

-- Да, таков древний порядок, - поддержал отца Волк.

-- Не забывай, брат, - заговорил Орёл, - что по древним порядкам ты должен назначить братьям хороший оклад и дать им под командование какую-то часть войска. А что ты дашь нам? Казна пуста, войско уменьшилось. Мы сыновья предельного князя, а ты предложишь нам должности полковников? Денег мало, крестьяне разорены, а нам тоже нужно кормить наши семьи.

-- Такова участь всех младших сыновей. Нельзя дробить земли, мы тут же станем лёгкой добычей для любого соседа.

-- Какого соседа, отец? Внешние границы далеко, а Юрьевы и Булатовы нам вполне дружелюбны.

-- Сейчас дружелюбны, а что будет через год или через десять?

-- И всё же мы требуем разделить наследство на троих, - Прохор и не думал уступать, хотя при желании его отказ можно было посчитать мятежом и отправить на плаху. Может так и следует сделать?

-- Нет! - Чернек решил заставить младших сыновей смириться с его решением. - Вы смирите свою алчность и немедленно поклянётесь мне признать Волка вашим господином.

Предельный князь вскочил с кресла и вцепился в ворот кафтана Прохора. Голова закружилась, но он устоял на ногах. "Вы признаете Волка своим князем и прекратите раздоры! - кричал Чернек. - Вам всё понятно? Вам ясна моя воля?! Я волен приказывать и таков мой вам приказ!" Ярость предельного князя придала ему сил. Он легко тряс за шиворот молодого крепкого Прохора и оттолкнул Волка с Орлом, которые пытались его успокоить. Вот он, напор, который всегда ошеломлял его врагов и приводил к покорности подданных. Сыновьям придётся принять волю своего отца. Но почему так кружится голова и вдруг резко пошли на убыль силы из мышц? Чернек стал сползать на пол. Рубашка пропиталась чем-то тёплым и липким, кафтан Прохора и его руки были испачканы кровью.

-- Отец, успокойся! У тебя разошлись раны.

-- Что?

Чернек Озеров перестал кричать и наконец обратил на себя внимание. Знакомые ощущения. Боль разорванной плоти и обильно текущая из ран кровь. Смерть. Это пришла смерть, столько раз касавшаяся князя своими когтистыми лапами на поле сражения, теперь решила прибрать его в безопасной опочивальне. А он ещё думал, что его друг Лесьяр Строгов умер глупо! Судя по липкой красной луже, расплывшейся на полу, лекарь ему уже не поможет... "Клянитесь! - Чернек из последних сил сгрёб своих сыновей в охапку. - Я умираю. Клянитесь на моей крови, что будете верно служить старшему брату как служили мне. А ты, Волк, клянись быть честным господином своим братьям". "Но отец, давай не сей...", - попытался возразить Орёл. Но Прохор немедленно одёрнул брата. Тот больше не возражал. Братья поклялись выполнить волю своего отца. Спустя несколько минут, Чернек умер. Прибежавший лекарь ничем не смог ему помочь.

***

Ратники Старшей дружины, Железного войска и Поместной стражи застыли с копьями в руках в двух десятках шагов от погребальной ямы. Но на лицах бойцов не было привычного грозного выражения и готовности выполнить любое приказание. В глазах их скорее читалась растерянность. Многие испытывали искреннюю скорбь. Позади воинов толпились горожане. Ими владели те же чувства скорби, растерянности и неопределённости.

Есть привычный уклад жизни, который состоит из множества больших и малых вещей. И без них сложно представить себе завтрашний день. Когда умирает князь, правивший в твоих землях тридцать семь лет, невольно теряются даже самые крепкие и уверенные в себе люди. Что уж говорить о простонародье. Богатые и знатные, простые и бедные -- все как один сняли шапки. Их жёны закутались в траурные платья. Что же будет дальше с многострадальными землями Суломатья, лишившимися своего отца и кормильца?

Сыновья покойного предельного князя подошли к деревянному настилу с факелами в руках. После молитв, произнесённых мудрейшим Селиваном, они запалили костёр с трёх сторон. Пламя сначала нехотя перешло на щепки и ветви, потом разгорелось как следует. Вскоре заполыхали дрова и огонь, взбираясь выше, окутал тело предельного князя. Улада, вдова покойного, прикрыла рот ладонью и зарыдала в голос. Сделала шаг к костру, но сын, Прохор, остановил убитую горем мать.