Вольная - [48]

Но я лисьей тоской не прониклась.

— С детства? — заинтригованно повторила я.

Рашед усмехнулся.

— С детства, — подтвердил он. — Моя мать была оборотнем, а прежний тайфа — ее истинной парой. Мать выследила его в пустыне, когда он совершал путешествие в другой город, — господин и хозяин по-лисьи хитро сощурился, — и поступила точно так же, как я с тобой: попыталась завязать дружбу. Ей удалось, и последствия я буду расхлебывать всю жизнь. И мои дети, если они у меня все-таки будут, — тоже.

В моем представлении дружба предполагала ощутимо меньше попыток разыграть втемную и использовать в какой-нибудь мутной интриге — пусть и к общему удовольствию. Но указывать на это я не рискнула.

Каждый дружит так, как умеет. Что-то подсказывало мне, что у Рашеда не было особых шансов научиться.

Глава 17.1. Разные взгляды

Пусть мед остается в кувшине, пока не поднимутся цены.

— арабская пословица

Ночные открытия заставили меня по-новому взглянуть на женскую половину дворца.

Интересно, понимала ли Руа, что обречена до смерти жить в гареме брата? Именитые горожане не потерпели бы бесплодную жену, чье происхождение обязывает обращаться с ней, как с первой и любимой, — а понести она смогла бы только от истинной пары. И какова вероятность, что избранник двухметровой лисицы окажется из купцов или чиновников, да ещё спокойно примет некоторые особенности своей четверолапой супруги?

Нет, она проживет всю жизнь здесь, на женской половине, чтобы не рисковать собой и братом. Иного Рашед не позволит.

Двери — только на третьем этаже, где расположены комнаты жен и сестер тайфы. Решетки на окнах не открываются, подобно ставням, а прибиты намертво. Коридоры так узки, что идти приходится чинной вереницей…

Зато лисе в них, наверное, спокойно и уютно, как в любимой норе. Разве что выхода нет.

Лин поднялась со мной до дверей и препоручила заботам Абии. Мне еще хватило выдержки попрощаться с гаремной надзирательницей и отослать служанку за завтраком — а потом я всё-таки забилась в самый темный угол, выбрала две подушки поплотнее и, прижав их к лицу, от души заорала.

Дура! Какая же дура…

И ведь с самого первого дня чуяла, что что-то неладно! Но нет, решила, что спокойствие — это доспехи, и стоит их надеть — так все обойдётся! Вела долгие беседы, участвовала во всех играх, тешила свое любопытство — и не заметила, как меня приручили, как бродячую собаку, лаской и лакомствами, и теперь со всеми основаниями ждут собачьей преданности и готовности сложить жизнь на алтарь любимого хозяина!

А главное — я ведь уже начала оправдывать эти ожидания. Защитила Руа, обернула коконом спасительной лжи и ее, и тайфу… ради чего?

Он ведь меня не отпустит. С самого начала не собирался, потому что ему нужен этот дворец — а значит, нужны и наследники. Кто же потерпит в городском совете пустопородного? А у Рашеда все же куда больше шансов найти и удержать истинную пару, нежели у Руа, волею обычая запертой в гареме. И уж он своего не упустит…

Тайфа ведь фактически отнял у меня Малиха. Пусть купчая все ещё у меня, но приказы — о, приказы он принимает от Рашеда. И ослушаться не смеет!

Я зажмурилась, прижала подушки к животу и уткнулась в них лбом.

Нет, так дело не пойдёт. Пусть доспехи мои дали трещину, это ещё не повод принимать решения в истерике.

У Рашеда есть причины играть с окружающими, как лисица с воронами — подманивать на слабость и внезапно атаковать, когда глупые птицы решат, что зверь не опасен. Тайфа не зол, не жесток и не беспощаден. Я понимала, почему он поступил так с Малихом — и со мной. Но это ещё не значило, что я готова смириться с ролью обманутой вороны.

Только что делать?

Идти мне некуда. В домике у городских ворот сейчас уже должен жить управляющий, которого обещал назначить тайфа, и я не питала иллюзий насчет его верности. В гильдии магов не станут покрывать беглую наложницу. А чорваджи-баши и вовсе первым прибежит сдавать меня господину и хозяину, чтобы вернуть его расположение.

Тогда… Нисаль-ага?

Будет ли он рад лазутчице в покоях тайфы? Я ведь знала многое… но и это многое — ровно то, что рассказал мне Рашед. Кто знает, может быть, он специально представил ситуацию в таком свете, что мне не оставалось ничего, кроме как бежать за помощью к вероломному магу?

С него бы сталось использовать меня еще и для того, чтобы подловить предателя. А уж потом запереть в гареме и сделать матерью наследника. Или наследников, как пойдет.

Только Нисаль-ага тоже не дурак. Он уже пытался устранить меня — руками чорваджи-баши, чтобы его самого никто не заподозрил. Что сделает маг, если я приду к нему с деловым предложением?

Согласится, чтобы потянуть время и выяснить, как много мне известно. А когда поймет, что доказать я ничего не могу, а тайфа не рискует нарушать шаткое равновесие сил во дворце, то просто избавится от меня. Подставит кого-нибудь ещё, раз уж с Сабиром-беем не сложилось, хоть того же Малиха — неспроста же Нисаль-ага отослал его, едва узнав о выезде двора! Это всего лишь ещё один признак недоверия и осторожности.

Нет, в лоб эта проблема не решалась, а времени у меня почти не оставалось.