Волки и вепри - [48]
— Не дело нам, хёвдингам, затевать распри из-за двух горячих голов и ста марок серебра. Быть может, оно и к лучшему, что так вышло. Рагнвальд в последнее время стал многовато о себе думать, и я мало жалею об его смерти. Пусть пламя погребального костра озарит ему стезю в Чертоги Павших. А если Хаген всё же настаивает на сотне марок, то я готов…
— Это великодушно, — прервал его Хродгар, — но в том нет нужды, уверяю тебя. Долг уплачен.
— Как скажешь, — кивнул Орм, подводя итог разговору.
На тризну по человеку, которого называл побратимом, Орм даже не глянул. Это никому не показалось хорошим знаком. Особенно — Арнульфу Седому.
— Недоумки! Полудурки слюнявые!! Безмозглые ублюдки!!!
Арнульф расхаживал по комнате, кряхтел, кашлял и отхаркивал мокроту. Куда попало: на пол, на стены, себе на одежду. Всю бороду заплевал. Опирался на трость, поминутно хватаясь за поясницу. Задыхался от хвори и гнева. Горел в жару и ярости. Присесть бы, прилечь, перевести дух, но нет — продолжал ковылять, замахиваясь тростью на своих волчат.
Нет.
На своих волков.
Торкель стоял, вытянув руки по швам, покорно опустив голову. Хродгар заложил одну руку за пояс, а другой дёргал чуб — молодой вождь бросал вызов старому. Хаген же застыл, как глухой пень на лесосеке, скрестив руки на груди, глядя в никуда. Боролся с желанием закурить. Окно было закрыто, чадили факела и жировые лампады, и лишний дым не пошёл бы на пользу больному сэконунгу.
Арнульф слёг после праздника Торри. Его бросало то в жар, то в озноб, а по ночам душил жуткий кашель. Годы взяли-таки своё, и никто не мог бы поручиться, что Седой дотянет до дня Соммаркема. До дня, после которого табуны морских коней гнали на луг волн. Арнульф вёл себя, как упёртый осёл, как балованный ребёнок, не подпуская ни местных лекарей, ни даже Форни Гадюку, коему прежде верил. Не желал выказать слабость. Он, Седой Орёл, чьи крылья во время оно простирались надо всем Севером! Орёл, чей клёкот заставлял бородатых героев хмуриться, женщин — рыдать, а троллей в горах — трястись от страха! Вот и теперь, узнав о выходке своих подопечных, Арнульф разъярился, не в силах остаться в постели. Вызвал виновников в свои покои и крыл их отборной бранью.
— Вы хоть понимаете, что натворили?! — плевал словами морской король. — Ради говна, ради ста марок и своей, тьфу-тьфу, «чести», прикончили двух не худших бойцов — не только в нашем войске, но и во всех наших землях. Но это ладно. Случись такое во фьордах или ещё где — не беда. Но здесь! Мы в гостях. Вы забыли?! Забыли, недоноски!? Тьфу, тьфу… Теперь о другом. Вам, верно, невдомёк, но здесь любили Кьярваля. Он тут был местным героем. Киарвалл Дорх-Руад, вот как они его звали! И друзья у него тоже остались, и уж они-то не станут сидеть без дела. Не говоря о том, что Рагнвальд Рольфсон был правой рукой Орма Белого, и уж он-то сквитается, буде выпадет случай. Пусть вас не обманывает его милая улыбка. И добро, коли племянник ярла не станет мстить в грядущем походе! Что же вы…
— Достаточно, старик, — оборвал его Хродгар, вскидывая руки. — Ты не вполне справедливо нападаешь на нас с этими упрёками.
— Что? — горько улыбнулся Арнульф. — Как ты сказал?
— Как сказал, так и ещё скажу, — хмуро прогудел Хродгар. — Я не собираюсь выслушивать всё это дерьмо, потому что нет моей вины, как нет вины ни Хагена, ни тем паче Торкеля. Что нам было делать, вождь? Утереться? Ведомо тебе, что всё к тому шло. Так лучше раньше, чем позже! Волк секиры не уступит вепрю шлема, а Тур — Белому Змею. Мы бились не в королевских чертогах, не в храме и не там, где живут люди, а на шхерах, как положено. Ни в каких не в гостях. Сумарлиди ярлу нечего нам предъявить. Срать я хотел на сто марок, и Хаген, верно, тоже не шибко ценит серебро. Правой рукой Орма давно уже был Унферт Алмарец, и странно, что ты о том не знал. Я никогда не признаю какого-то племянника ярла выше себя! Минули те дни, когда он мог отдавать мне приказы. И, клянусь молотом Тэора, ни ты, ни сам Эрлинг Всеотец не заставят меня склониться перед ним. Колени не гнутся.
Помолчал, дёргая себя за чуб, и тихо добавил:
— Прости мне мою дерзость, Иварсон, но не мои слова.
Торкель проронил:
— Не гневайся на нас, Орлиный Волк. Жаль, что так вышло.
Арнульф лишь устало махнул рукой, отпуская юношей. Зашёлся в кашле. Потом бросил взгляд на Хагена. Буркнул сварливо:
— А ты что молчишь? Что слова не скажешь? Из-за тебя ведь…
«Экая забавная штука, — подумал Хаген. — Оживший идол. Боевое знамя. Со мной разговаривает боевое знамя. Расшитый кусок полотна. Изрядно потёртый, потрёпанный ветрами, полосканный морской водой. Что мне ему ответить? Что он — просто клок ткани на древке? Где же ты остался, милый дедушка Афи, не знавший хворей? Где же ты, гордый морской король, которому я присягал на верность? Где же вы, моя верность и моя присяга? Почему перстень на моём пальце не жмёт, не раскаляется добела, прожигая плоть? Когда же я перестал думать о тебе как о человеке, Арнульф Иварсон? Боевое знамя. Идол».
— А, ну да, — спохватился Седой, пряча взор, — это же ты. Чего от тебя ждать. Ты как орех, как твёрдая скорлупа, и не моим зубам тебя разгрызть. Старик, это верно…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Хаген Альварсон. Скрипач и фоссегримРодовая сага, народная норвежская сказка, хвэнтези. Что-то в этом духе. Разумеется, перевод с украинского. Особая благодарность Михайлову С. — сам знает за что:))
В Северных Землях случилось небывалое: сын короля карликов-двергов при помощи колдовства соблазнил дочь конунга Западных Заливов! Когда от их связи родился ребёнок, его вынесли на скалы умирать, но родичи со стороны отца подобрали его и воспитали при дворе подгорного короля. Когда ему сравнялось четырнадцать, он ушёл из дому, чтобы испытать себя на дороге чайки, стать настоящим викингом и скальдом и вырастить свою судьбу. На родине соплеменников своей матери, в суровой Стране Заливов, он обрёл друзей и врагов, познал и унижение, и славу, попал под покровительство легендарного вождя викингов Арнульфа Седого и под его руководством сделал первые шаги на китовой тропе, как на Севере называют Море.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.