Волк за волком - [67]

— Чертов коммунист оторвал, когда мы сбегали. Я выживу, — он пожал плечами и волосы вновь упали вниз, прикрывая ухо. — Симметричные лица переоценивают.

— Возможно, и так, но инфекцию никто не отменял, — Яэль вновь осмотрела парня. Лихорадки у него не было. Пока. Лицо, измазанное кровью, освещал свет луны. — Надо было дать доктору тебя осмотреть.

— В Нью-Дели врачи лучше, — рука парня охватила солдатский жетон, расположенный вокруг шеи. Большой палец провел по написанным на нем буквам. Рассеянное, привычное движение. Железного креста нигде не было видно. Яэль подозревала, что он (как и ее собственный) был далеко в лесу, запрятанный в мотоцикле.

— Например, сестра Вильгельмина?

Лицо Луки отреагировало моментально: брови, ноздри, полу-улыбка. Он отпустил солдатский жетон, позволяя ему упасть обратно на грудь.

— Ревность ли это, что я слышу в твоем голосе?

— Тебя явно стоит проверить слух, — отпарировала она. Улыбка Луки теперь стала шире. Он ничего не сказал.

— У тебя невероятно умело получается притворяться мудаком, — сказала она. Победитель рассмеялся.

— Кто сказал, что я притворяюсь?

— Ты вернулся за Ямато, — заметила Яэль. — Это было не эгоистично.

— Просто хотел расправиться с коммунистом, испортившим мне внешность. Ухо за ухо, — ответ Луки последовал с такой же скоростью, с какой поезд рассекал воздух. Скорость лжи. — Но давай на минуту поговорим о тебе, фрейлин.

— Что обо мне?

— Я полагаю, — он перешел на шепот, который могла услышать лишь она, — мы можем поговорить о том, откуда ты знала, где именно будет грузовик. Или как твой пистолет магическим образом оказался у тебя в кармане.

Яэль глубоко вздохнула. П38 тесно прижимался к ее грудной клетке. Его металл сливался с ее плотью, с ее сердцем.

— Но что интересует меня больше всего… чего я совсем не могу понять… это почему ты меня спасла. Девушка, которую я знал в прошлом году, девушка, которая вырвала мое сердце голыми зубами… эта девушка уехала бы без меня. И даже не оглянулась.

Поезд гремел и качался. Лука пытался посмотреть ей в глаза, но Яэль не поддавалась. Вместо этого она смотрела на дверь. На бесконечную, освещенную луной пустыню.

— Я не единственный, кто притворяется кем-то другим, — Лука все еще шептал, но его слова казались ей такими громкими. Совсем рядом. Он был ближе, поняла Яэль, когда наконец посмотрела на него. Достаточно близко, чтобы ударить ножом или выбросить из поезда.

Вместо этого он ее поцеловал. Движение, состоящее и той же львиной грации, с какой он повалил Алексея.

Ее готовили ко многому. Голоду и пулевым ранениям. Зимним ночам и испепеляющему солнцу. Замысловатым узлам и допросам с пытками. Но это? Его губы на ее губах. Двигались и объединялись. Мягкие и сильные, бархат и железо. Противоположные элементы, разрывающие Яэль изнутри. Чувства расцвели, горячие и теплые. Глубокие и темные.

Яэль оттолкнула его. Назад и далеко. Каждая часть ее тела проснулась, кожа покрылась мурашками.

Лука разочарованно вздохнул. Звук был, как у последней ноты в трагической симфонии. Он все еще находился близко, наклонившись вперед, а его солдатский жетон висел между ними. Яэль увидела историю, навечно впившуюся в металл: 3/Крадш 1. 411. (Крадшутцен, старый военный батальон его отца.)

— Ты изменилась, — сказал Лука. Это было жутко. Как он был умен, хитер и близок. Как будто на ней и не было чужого лица.

Теперь отстранился Лука. Жетон ударился о его грудь, в то время как парень в один прыжок оказался на ногах. — Может, ты и спасла мне жизнь, но я тебя об этом не просил. Ты все еще должна мне услугу.

Прежде чем Яэль успела ответить, Лука исчез за стопкой коробок.

Поцелуй и побег.

Некоторое время она сидела, не двигаясь, наблюдая за тем, как все остальное движется, проносится и трещит вокруг нее. Горы на далеком горизонте. Сухая, потрескавшаяся земля, похожая на километры раскинувшейся ткани. Мальчики на коробках. Все еще спавшие.

Кроме одного. Глаза Феликса были открыты. Смотрели на нее так, что она сразу поняла: он видел. На нем была белая майка с короткими рукавами, и Яэль увидела, как плечи брата Адель напряглись. Сжаты, как и кулаки. Он поднялся с подушки, которой ему служила куртка.

— Хочешь, чтобы я ему врезал? — он соскользнул с коробок. Его светлые волосы были разбросаны по всему лицу. Если бы не сердитый голос, вся ситуация показалась бы даже комичной.

Губы. Чувство Луки все еще не покидало ее. Вкус песка и свирепости выл и вздымался внутри нее, как ураган.

Яэль покачала головой. Поднесла руку к губам и вытерла их. Как будто кожаный рукав мог помочь ей избавиться от него.

— Я бы с удовольствием, — пробормотал брат Адель.

Она помнила о драке в Праге. Ярость на лице Феликса, кровь и угроза на лице Луки. Столько неравных эмоций… Что ты сделала против Что он пытался с тобой сделать.

Чья злость была оправдана? Может, ни одного? Или обоих?

— Я справлюсь с победителем Лоу, — сказала она.

— Будь осторожна, Эд, — большой палец Феликса начал постукивать по костяшкам остальных. — С Лукой не стоит связываться.

Не стоит. Так ли это?

Она думала, она его знает. Лука Лоу. Родился 10 февраля, 1939. Помпезный, горделивый. Класс А. Мудак.