Волк-одиночка - [10]
Важно другое. Будь Желтый в живых и при прежней должности, я бы нашел к нему подход. И выведал, кто и что стоит за смертью моего друга. И — никаких проблем в осуществлении плана мести.
Только Желтого давно не было. А кто сейчас исполняет его обязанности, я не знал. Более того — я не знал, есть ли вообще такой человек и такая должность. Все-таки рэкет изрядно эволюционировал за последние годы… А если такой человек и есть, то кто он? с чем его едят? какой у него характер?
Знание таких тонкостей весьма и весьма помогло бы при осуществлении придуманного плана. Но план был, а знаний не было. И это значило, что мне предстоит добыть их собственным горбом. Что ж, не привыкать. Оставалось только дождаться, когда придет мой черед садиться за баранку машины с девятью кубиками на дверцах и колесить по городу в поисках придурков, согласных променять свои деньги на мои километры. Обладание такси было главнейшей частью начальной стадии моего плана. Но до этого момента было еще несколько часов.
Глава 3
Литовец, судя по всему, осерчал на меня изрядно. Настолько, что мне, похмельному, пришлось добираться до гаража — на предмет принять смену — своим ходом. Занятие, между нами говоря, непривычное, тем более, что тело все еще слушалось меня не вполне. Тем не менее с задачей я справился, потому что человек ответственный и во всех отношениях достойный, и в гараж вошел, имея в запасе еще целых десять минут до начала смены.
И сразу понял, что даже недооценил степень обиды Яна. Коллеги встретили меня с арктической, не совру, прохладцей. Исходя из того, что обычно Литовец болтливостью не отличается, я сделал вывод, что утренний разговор зацепил его настолько, что он счел для себя возможным передать содержание оного другим таксерам. То есть, больше, чем до глубины души.
Хотя существовала вероятность, что наябедничал он и не по своей инициативе. Возможно, когда двенадцать часов назад ставил машину в гараж, кто-то из парней спросил его обо мне. И Ян, будучи в расстроенных чувствах, послал меня, допустим, в Катманду. А за таким ответом неизбежно должен был последовать шквал вопросов — потому что все знали, что мы с Литовцем те самые две руки, которые друг дружку моют. А рукам не пристало лаяться промеж собой, тем более матерно. Ну, и Ян выложил им все.
Только это было уже из области предположений, а потому не важно. Важным было то, что со мной никто даже не поздоровался. Скажу больше — никто и не посмотрел на меня. Так что я не видел, что таится в их глазах — презрение или какое другое, не менее искреннее, чувство. Смотрели куда угодно, только не в мою сторону. Например, в выхлопную трубу автомобиля, куда, стоило мне войти, уставился механик Вахиб.
Пересечься взглядами — и то на считанные секунды — удалось лишь с Генахой Кавалеристом. А потом и он отвернулся. Предварительно плюнув себе под ноги. Подразумевалось, разумеется, что там лежу я. Даже Рамс, уж на что был затуркан бытовыми невзгодами и прочими неприятностями, при моем появлении поднялся с пола, где сидел, перебирая инструмент, и залез под открытую крышку капота, встав в позицию «раком». Причем его толстая задница постоянно целилась в меня. То есть, лучшего собеседника я не заслуживал. Нет, определенно — утренний разговор дошел до них.
Впрочем, я не расстроился. Приступ эгоизма захватывал меня все сильнее. Мне никто был не нужен. Я должен действовать в одиночку. Я так хотел. Пусть они все воротят от меня морды, это даже лучше. Никто не станет приставать с глупыми вопросами, на которые я должен буду искать не менее глупые ответы. А мне хотелось ощутить себя волком-одиночкой, выходящим на охоту или, на худой конец, последним из могикан, который отрыл закопанный давным-давно топор войны, счистил с него ржавь и встал на тропу неприятностей, где его ждали скальпы не в меру расплодившихся за последние годы бледнолицых. Хау!
Сделав такое же каменное лицо, как у всех присутствующих, я протопал по бетонному полу к Макарецу и сказал:
— Тут меня без меня еще не уволили? Мне можно заступать?
Макарец — сволочь какая! — тоже не посмотрел мне в глаза. Просто вытянул руку куда-то в неопределенность и буркнул:
— Журнал на столе. Распишись и езжай.
И пошел, гад. Якобы по своим делам. Только никаких неотложных дел, окромя как встречать и провожать таксеров с линии и на линию у него в восемь вечера не было и быть уже не могло, я это прекрасно знал. И он прекрасно знал, что я это знаю, но это тоже был своего рода бойкот мне. Так что он вовсю гордился собой, думая, что поступает правильно и чувствуя, что, пожалуй, впервые солидарен с коллективом.
Я не стал лить горючие слезы по поводу предъявленного мне общественного «фи». Я прошел к рабочему столу Макареца, где действительно лежал журнал, поставил в нужном месте подпись и направился к машине.
У Яна, слава богу, хватило ума не делать заподляны в виде сахара-песка в карбюраторе, на что он был вполне способен при его отношении к предателям. А я в его глазах как раз и выглядел предателем, так что сахар-песок — не шутка. Скорее всего, Литовца остановило соображение, что через сутки рулевым этой «Волги» станет он сам.
Таксист Михаил Мешковский, для друзей — просто Мишок, обладает замечательным даром влипать в неприятности, причем далеко не всегда по своей воле. Однажды в его руки попадает некий нож — самодельный, с рукояткой необычной формы и … встроенным ключом. Нож красив, но Мешковский еще знать не знает, что ключик тот — от сейфа, где держат городской общак, что держатель общака уже переворачивает город с ног на голову в поисках пропажи, что впереди — очередные серьезные разборки, в которых ему предстоит потерять друга, пережить предательство.
Лишившийся работы, Мешковский рад любому приработку. И тут как нельзя кстати подворачивается работа почти по профилю: доставить ценного пассажира в соседнюю область, подальше от недоброжелателей. Деньги предлагают немалые 0 десять тысяч долларов за тысячу километров пути, из чего Мешковский делает вывод, что легкой прогулки ему не видать. Тем не менее, он соглашается — риск дело благородное, а деньги, в его ситуации, так и вовсе необходимое. Откуда же ему знать, что заказчик давно переметнулся в другой лагерь и ведет двойную игру, а Мешковский ему нужен исключительно в роли козла отпущения!
Мешковский заехал перекусить в придорожную забегаловку — и стал свидетелем криминальной разборки. Единственным. Таких свидетелей, известно, не любят, и Мешковский становится объектом охоты. Но, охотникам на беду, объект оказывается готов к такому повороту событий. Неважно, что у противника больше возможностей и масса связей, в том числе среди людей в погонах. Пока госпожа удача на стороне Мешковского, пока немногочисленные, но преданные друзья готовы прийти на помощь по первому зову — врагу победы не видать!
Религиозный фанатизм порой принимает чудовищные обличия. И быть вовлеченным в ряды фанатиков может каждый. Даже высокое положение в обществе не является гарантией от этого. А значит, и возможности экстремистких религиозных групп порой зашкаливают. Настолько, что даже всемогущая ФСБ вынуждена прибегать к нетрадиционным методам, борясь с этим злом. Так, для борьбы с фанатиками, задумавшими серию жестоких терактов, ФСБ подряжает совершенно сторонних людей: бывшего частного детектива, а ныне журналиста Олега Ружина и… профессионального наемного убийцу Чубчика.
У Мешковского пропадает друг и коллега по прозвищу Четыре Глаза. Сходил в ночной клуб «Колизей», повздорил с охранниками — и пропал. Встревоженный Мешковский начинает поиски, но «Колизей» внезапно сгорает. Дотла. Казалось бы, ниточка оборвалась, но тут Мешковского похищают бандиты и пытаются внушить ему, что это он со своим пропавшим другом устроил пожар в ночном клубе. И тому ничего не остается, как удрать по-английски и постараться выяснить, что происходит, кому и зачем понадобилось вешать на таксистов заведомо неоплатный долг.
Мешковский устраивается в крупную компанию личным водителем директора. И надо же такому случиться — буквально на третий день работы происходит ограбление: директор лишается суммы почти в два миллиона долларов, а обоих его телохранителей убивают. Все шишки валятся на Мешковского. В его виновности уверены и директор, и следователь, что ведет дело. Это при том, что сам директор — бывший «авторитет», а совсем недавно «откинулись» братки, оказавшиеся за решеткой по его наводке и имеющие на директора большой и острый зуб.
Борекудан — японская мафия, в рамках альтернативного мира и чужой истории. Продолжение истории бывшего убийцы, кто решил стать повелителем ночного Токио.
Герой серии романов Андрея Быстрова бывший резидент КГБ Сергей Корин после перестройки в силу ряда обстоятельств оказывается на Западе. К его помощи теперь нередко обращается ЦРУ для расследования сложных и запутанных дел. В самых невероятных ситуациях русский разведчик проявляет себя блестящим аналитиком и оперативником. Всегда выступая на стороне добра и справедливости, Сергей Корин добивается, чтобы его деятельность шла на благо России…
Середина девяностых годов – трудные времена беззакония и криминального передела. Молодой и талантливый инженер Федор Савченко после закрытия предприятия вынужден работать таксистом. Волею нелепого случая он оказывается втянут в кровавые события, захлестнувшие маленький провинциальный городок. Под давлением обстоятельств тихий «ботаник» Федя превращается в расчетливого «выживальщика», который ради спасения себя и своей девушки не раздумывая готов идти на самые крайние меры. Удастся ли молодым людям спастись, когда по их следу идут профессиональные убийцы? Комментарий Редакции: Остроумный детектив о сюрреалистических инверсиях и превращениях, которые происходят только в абсурдной реальности российской провинции с самыми обыкновенными людьми.
Насилие, сопли, слезы и Забеги. Это простая история одного глупого парнишки, который почему-то решил, что поумнел, набрался сил и теперь пытается вспомнить за чей счет.
В городе, снова неспокойно, всех, за каждым углом, грабит пёс. Сергею и Ивану, предстоит выяснить, где этот мастер грабежа.
В пригороде, в овраге, нашли тело погибшей женщины, которую сбил автомобиль. Сергей и Иван начинают расследование, которое выводит их на след убийцы. Книга публикуется в авторской орфографии и пунктуации.