Волгари в боях за Сталинград - [33]

На этот раз «Ерик» повел ларам с танками для дивизии, сражавшейся в районе завода «Красный Октябрь». Экипаж баркаса был готов к любым неожиданностям. И действительно, как только «Ерик» вышел из Ахтубы на Волгу, гитлеровцы открыли по нему огонь из шестиствольных минометов. Езушин, умело маневрируя, вывел состав из-под обстрела и через два часа привел его к месту выгрузки.

Но выгрузить танки здесь не удалось. Тяжеловесный причал, специально построенный для этой цели на правом берегу, был уничтожен огнем противника за три-четыре часа до прихода «Ерика».

Как быть? Возвращаться на базу, не выгрузив танки? Этого и в мыслях не мог допустить Езушин. И тут Николай Иванович вспомнил, что немного ниже есть еще один причал, правда, легковесный, но танки он, пожалуй, выдержит. Посоветовавшись с военными, сопровождавшими паром, Езушин повел состав к новому месту выгрузки…

Близился рассвет, когда «Брик» с разгруженным паромом тронулся в обратный путь. Позади остался правый берег. Вот уже виднеется Скудровский Яр. Кажется, опасность обстрела миновала. И вдруг в воздухе раздается вой снарядов.

— Василий Иванович! — кричит Езушин в переговорную трубу механику Анисимову. — Прибавь ходу — обстрел начался!

Но в этот момент снаряд угодил прямо в паром. Другой снаряд перебил буксирный трос. Паром начал тонуть, а на нем были бойцы, участвовавшие в выгрузке танков. Тогда Николай Иванович на полном ходу разворачивает баркас и, маневрируя между разрывами снарядов, ведет его к тонущему парому. Бойцы спасены.

Едва «Ерик» отошел от места гибели парома, как у самого борта раздался оглушительный взрыв. Баркас покачнулся, в капитанской рубке посыпались стекла. Николай Иванович почувствовал острую боль в руках, нестерпимо жгло лицо — это впились осколки стекла. Но Езушин не выпустил штурвала из рук. «Ерик» продолжал свой путь.

* * *

Дивизия полковника Людникова, прижатая с трех сторон к узкой прибрежной полюсе, вела тяжелые оборонительные бои. На исходе боеприпасы, иссякли запасы продовольствия, не хватало медикаментов для раненых. Помощь могла прийти только из-за Волги.

Путь к осажденной дивизии лежал через узкую мелководную Воложку, хорошо пристрелянную противником. Водить груженые суда по такому труднопроходимому и опасному участку могли только речники, отлично знавшие плес и умевшие ориентироваться в ночное время. Именно таким судоводителем являлся капитан Николай Иванович Езушин. Вот почему, когда потребовался лоцман для проводки бронекатеров к осажденной дивизии, руководство пароходства предложило военному командованию кандидатуру Езушина.

В штабе военной флотилии Николай Иванович получил подробные наставления. На вопрос начальника штаба, не пугают ли его трудности предстоящего рейса, он спокойно ответил:

— Постараюсь оправдать доверие командования. — И в свою очередь спросил: — Когда прикажете собираться в путь?

— Сегодня же, с наступлением темноты.

…Проверив маршрут по карте, Езушин повел отряд катеров в боевой рейс. Николай Иванович знал, что нелегко будет провести через мелководную Воложку глубокосидящие суда. Но он верил в то, что накопленный им опыт судовождения и на этот раз выручит. Сам он находился на головном катере. Как только корабли показались у выхода из Воложки, гитлеровцы открыли огонь. С катеров ответили пушки. Завязалась ожесточенная перестрелка. Ориентироваться в пути через смотровую щель да еще ночью было очень трудно. Во время стрельбы бронь накалялась, дымилась краска. Езушина душил кашель. Но он ни на минуту не отрывался от щели, напряженно вглядывался в ночную темь.

— Вижу водокачку! — вдруг крикнул Езушин командиру. — Идем точно по заданному курсу!

Не сразу можно было в ночной мгле увидеть контуры водокачки. А ведь именно к ней, к назначенному месту, вел отряд боевых кораблей капитан Езушин. В этом вскоре убедились все командиры катеров.

Так начались эти полные опасности ночные рейсы бронекатеров к «острову Людникова», как называли в ту пору участок обороны, занимаемый дивизией.

Третьим рейсом бронекатера доставили бойцам Людникова гранаты. В ту ночь противник вел интенсивный огонь по району разгрузки. Но работа ни на минуту не прекращалась. Участвовал в разгрузке и Езушин. Николай Иванович нес по палубе катера очередной ящик с гранатами, когда рядом, у носа судна, разорвалась мина.

«Только бы в гранаты не угодило», — молниеносно пронеслось в голове, и он упал на ящик, прикрыв его грудью. В тот же миг Езушин почувствовал острую боль в спине, под левой лопаткой. Напрягая все силы, он донес ящик до места и тут же потерял сознание…

Очнулся Николай Иванович в машинном отделении, где ему сделали перевязку. К этому времени выгрузка была закончена. Надо было возвращаться на базу. И снова Езушин поднялся в рубку головного катера, чтобы проложить путь кораблям.

Н. П. Заславский [11] БОЕВЫЕ БУДНИ ЗАВОДСКОГО КОЛЛЕКТИВА

Первое испытание

Знойный июль 1942 года. Над Волгой все чаще появляются вражеские самолеты, но на Сталинградском судоремонтном заводе не прекращается ремонт пароходов и барж. Дня не проходит, чтобы наша «скорая помощь» не лечила поврежденные суда.