Вольфганг Амадей. Моцарт - [23]

   — That is very matchless![33]

А отцу чудо-мальчика говорит:

   — Ваш сын владеет своей профессией не хуже сорокалетнего капельмейстера. Чего же он достигнет к этому возрасту?

Тёплый приём при дворе побуждает Леопольда Моцарта дать пятого июня, сразу после дня рождения короля, открытый концерт. На нём присутствует вся элита лондонского общества, и он становится вершиной их заморского турне не только благодаря его чисто творческому успеху — сборы от него намного превосходят всё, что им удавалось получить прежде. Из чувства благодарности Вольфганг даёт ещё и благотворительный концерт в день святых Петра и Павла — по очень дорогим входным билетам. Самое примечательное: он играет исключительно на органе, чем вызывает ещё большее удивление публики. В Лондоне только и говорят, что о маленьком Моцарте, и все ценители музыки сходятся в одном: такого совершенства в столь раннем возрасте не достигал ещё никто и никогда в мире. Однако на эти светлые события падает мрачная тень. Вскоре после концерта у Леопольда Моцарта обнаруживается опасное воспаление горла, которое потом перебрасывается и на другие органы тела. Семья несколько недель проводит в тоске и тревоге; в разгар лета с помощью врачей болезни удаётся поставить заслон, и температура у больного нормализуется, однако чувствует он себя настолько слабым и разбитым, что врач настаивает на продолжении лечения на природе. И они выезжают за город, на Темзу, в деревню Челси, где обычно проводят лето состоятельные лондонцы.

Для Вольфганга эти летние месяцы — время безудержного творчества. Поскольку из-за болезни отца они не могли давать концерты, он буквально набрасывается на композицию. В продолжение своих парижских опытов он сочиняет с полдюжины сонат для клавира и скрипки, в которых ещё ощущаются отзвуки воздействия музыки Шоберта. Но заметно также влияние другого композитора — Иоганна Кристиана Баха. Этот мастер с нежной, ранимой, впечатлительной душой приехал в Лондон из Италии, где служил органистом в соборе Милана. В его сочинениях чувствуется склонность к нежной, ласковой мелодике с лёгким оттенком грусти. Окрылённая грациозность — вот основная черта его музыкального дарования.

Чудо-ребёнок произвёл на него сильное впечатление уже во время первого знакомства при дворе, и так как Вольферль бросился, что называется, в его объятия со всей своей детской непосредственностью и неутолимой жаждой знаний, вскоре они становятся друзьями. Бах с тонким пониманием продолжает музыкальное образование мальчика и во время совместного музицирования указывает ему на отдельные технические ошибки или жёсткость звукоизвлечения, чем по-хорошему подстёгивает его честолюбие и желание подражать учителю. Созданные в Челси сонаты и другие произведения отмечены лёгкостью и пышной отделкой. Соната для двух клавиров, написанная для их с сестрой концертных выступлений во время этой летней идиллии, производит такое впечатление на Баха, что он сам отдаёт дань этому музыкальному жанру.

Окрылённый той лёгкостью, с которой ноты выплывают из-под его пера, и, наверное, поддержанный в этом старшим другом, Вольфганг решается даже на создание оркестровой музыки и пишет одну за другой две симфонии для оркестра струнных инструментов, двух гобоев и двух рожков. Состав оркестра выдаёт несомненное влияние Баха.

Осень была в самом разгаре, когда семейство Моцартов возвратилось из Челси в Лондон. Леопольд Моцарт рассчитывает наверстать здесь упущенное из-за болезни. Но его надеждам не суждено сбыться: назначенные академии ожиданий не оправдывают, концерты почему-то перестали привлекать слушателей. Тогда-то Леопольд Моцарт и прибегает к той самой манере ярмарочных зазывал, которую так осудила графиня Аврора. Нескольких любопытствующих таким образом удаётся заинтересовать, многих ценителей музыки это оттолкнуло.

Ко всем неприятностям прибавляется письмо от Шахтнера с известием о том, что архиепископ в высшей степени недоволен тем, что его отпуск опять так затянулся, и грозится увольнением.

Леопольд Моцарт, и без того расстроенный отсутствием доходов, приходит в ярость и заявляет с кривой усмешкой на губах, что предупредит этот поступок архиепископа и первым подаст заявление об отставке, чем повергает в смятение матушку Аннерль.

   — Польдерль, — говорит она, — ты гневаешься и от этого говоришь не то, что думаешь. Ты сам будет переживать, если сделаешь то, чем угрожаешь. Я уже не говорю о себе и о детях. Архиепископ ничего такого делать не собирается. И вообще, нам пора подумать о возвращении. В гостях хорошо, а дома лучше! Англичане говорят: «Мой дом — моя крепость!», а я тебе скажу: «Моя квартира — мой мир».

Матушка Аннерль старается смягчить и урезонить мужа, и это ей в конечном итоге удаётся: она добивается его отказа от намеченных поездок в Италию и Голландию.

Семейство Моцартов уже находится по пути в Дувр, откуда они должны переехать во Францию, и тут происходит нечто неожиданное: их догоняет голландский посол, и перед его заманчивыми предложениями Леопольд Моцарт — к вящему огорчению его жены — устоять не смог. Тем более что дети, которым не терпится познакомиться с ещё одной страной, тоже просят, и вот отец коротко и ясно отвечает послу: