Волчья жизнь, волчьи законы... - [5]
Глава 2
Утром Сергей был дома. Сидя за столом, рассказывал отцу о службе.
– А в караул ходил? – спрашивал отец, наливая по стопкам.
– Может, хватит вам? – вмешалась мать, подхватив со стола бутылку. – Вчера пил, позавчера.
– Так сегодня ж подвод какой, – театрально воскликнул отец, с влюбленностью глядя на бутылку в руках жены. – Сын из армии на день приехал.
– Тебе только дай повод. Лишь бы нажраться.
– Ладно, мать, не ворчи, – Виктор Петрович выдернул из рук жены бутылку и поставил на стол.
Вскоре отец напился и ушел спать. Сергей посидел с матерью, рассказал ей немного о службе, от неё узнал новости про соседей по подъезду и своих школьных учителей.
Потом мать пошла на работу, она отпросиласть на полдня, в связи с приездом сына.
Дробышев позвонил друзьям.
Пришёл сосед по подъезду Николай Мухин, рассказал о себе. Этим летом он поступил в институт гражданской авиации, в Киев. Поступил «по блату». Подсуетился отец, подпряг своих знакомых.
Отец Мухина служил в секретной части Штаба 14-ой воздушной армии.
Мухин рассказал про свою учебу в институте, про Киев. Сейчас Николай приехал на побывку к отцу.
Друзья выпили за встречу. Сергей был уже поддатым и чувствовал себя счастливым: он был во Львове – дома, в родной реде.
– Колян, хочу в центр. Хочу увидеть Львов! Ты не представляешь, я так по нему соскучился.
…Они шагали по Галицкой улице, мощённой черным квадратным булыжником, среди старинных домов, построенных ещё в то время, когда Львов находился под юрисдикцией Австро-Венгерии.
Вышли на Площадь Рынок. Это была центральная часть средневекового Львова. Здесь находилась городская ратуша, в которой сейчас, да и в прежнее время располагалась городская рада – высшая административная власть Галиции. На колокольне ратуши развевался желто-синий флаг – Флаг Независимой Украины.
Друзья прошли мимо центрального входа, дубовых арочных ворот, охраняемых грозными каменными львами. Дорогой Сергей поведал другу о службе в учебке.
Русской улицей, мимо Успенской Церкви, вышли на Подвальную. Здесь, как обычно, толпилось несколько экскурсий, и пожилой низкорослый гид, показывая широкой ладонью, увлеченно рассказывал:
– Шановни, увага! Пэрэд вами знамэнытый ансамблю Успенськои церквы, строворэнный у 1572-1629 роках, чудовий зразок архитектуры Видродження. Вин складаэться з церквы, дзвиници, або вежи Корнякта, и каплыци Трьох Святытелив.
Сергей уговорил Николая на несколько мгновений задержаться, и они, прибившись к экскурсии, стали слушать.
– Успенська церква иснувала ще на початку другои половыны чотырнадцятого столиття. Деяки дослидникы вважають, що вона постала ранише и була спалена у 1340 роци пид час нападу на Львив вийcьк польского короля Казимира Трэтього. Тривалый час вона була деревьяною, на початку пьятнадцятого столиття, згорила, а на еи миcци тысяча чотырэста двадцять першому роци поставылы камьяну, яка загынула пид час пожежи тысяча пьятсот двадцять сьомого рока.
Сергей, задрав голову, любовался высоченной, пятиярусной колокольней, с острым шпилем, увенчанным протестантским крестом.
– У тясяча пьятсот девьяносто другом роци, колы почалось будивництво новойи, четвертойи церквы велыку суму пожертвував росийський цар Федир Ивановыч. В подяку за це будивнычи розмистылы в куполи церквы гербы Росийи та Молдавийи и зробили напыс: «Пресветлый царь й великий князь Москво-России бысть благодетель сего храма».
Когда экскурсовод заговорил на русском, что сразу почувствовалось, что этот язык для него не является родным, и в его произношении просматривался явный галицийский акцент.
– А тэпэр, шановни, – сказал гид, обращаясь к экскурсии, – пройдэм у каплицю Трьох Святытелив.
Экскурсия вслед за гидом направилась во двор церкви, а Дробышев, кинув взгляд на памятник Ивану Федорову, первому книгопечатнику Московской Руси, вслед за Мухиным пересек узкоколейные, трамвайные пути.
Поднялись по каменной лестнице. Справа от них возвышалась Пороховая Башня, одно из массивнейших, старинных зданий средневекового Львова, построенная ещё в XVI столетии. Вход в неё охранялся лениво лежащими на ступенях каменными львами.
Друзья поднимались на гору Высокий Замок. Сопровождаемые криком встревоженных ворон, шли долго, среди леса, с сильным запахом осенней свежести, запахом сырой земли, недавно прошедшего дождя, лежалых, чернеющих от прели мокрых листьев.
Слева от них на широкой площадке острым шпилем круто вверх уходила Львовская областная телевизионная вышка.
Друзья подошли к подножию горы. Здесь стоял старинный каменный лев с обломанными лапами и мордой. Он назывался Лоренцовичевский лев. Раньше он находился на Площади Рынок, охраняя вход в ратушу, но в 1874 году был перенесён сюда, на гору Высокий Замок.
Дальше мощённая булыжником дорога широкой спиралью, против часовой стрелки, поднималась круто вверх. Идти в гору было нелегко. Взбирались минут двадцать. Но вот, наконец, поднялись на верхнюю площадку. Отсюда разворачивалась величественная панорама Львова…
Вокруг был центр, старинная часть города. Дома, построенные в XVII-XIX столетиях. Маковки униатских и католических церквей, железные крыши домов. Чуть дальше тянулись территории заводов, промышленные зоны и новые микрорайоны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодая женщина, искусствовед, специалист по алтайским наскальным росписям, приезжает в начале 1970-х годов из СССР в Израиль, не зная ни языка, ни еврейской культуры. Как ей удастся стать фактической хозяйкой известной антикварной галереи и знатоком яффского Блошиного рынка? Кем окажется художник, чьи картины попали к ней случайно? Как это будет связано с той частью ее семейной и даже собственной биографии, которую героиню заставили забыть еще в раннем детстве? Чем закончатся ее любовные драмы? Как разгадываются детективные загадки романа и как понимать его мистическую часть, основанную на некоторых направлениях иудаизма? На все эти вопросы вы сумеете найти ответы, только дочитав книгу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.