Волчья хватка. Книга третья - [58]

—Даром чирей не садится, — пробурчал он, замедляя шаг.

И это был не пароль, не условная фраза–таковых в Сергиевом воинстве не существовало, если не считать приветствия, иначе узнавали друг друга. Но тут и узнавать было некого: женщин–каликов тоже не существовало, и уж тем паче араксов.

Носатая, с редкими длинными волосьями на подбородке, старуха торговала мёдом. Однако подмигнула ему, блеснув вставными челюстями, достала настоящий бурдюк из–под прилавка и ловко налила полный гранёный стакан.

—Сегодня именины у меня, — сообщила и кокетливо поправила вязаный берет.

—Ну, за твоё здоровье, именинница!

Ражный залпом хватил молодого, чуть терпкого и без градусов согревающего вина, чем–то напоминающего хмельной монастырский мёд, который в напитке явно присутствовал.

—Благодарствую! — сказал проникновенно, как жаждущий. — Словно Христос в лапоточках прошёл по душе… И сколько же тебе минуло?

—У женщин возраста не спрашивают, — сердито отозвалась она, однако щедро наполнила стакан снова. — Ладно, пей даром. Назад легче тащить. А было ей далеко за восемьдесят, эдакий горный несгибаемый сморчок, долгожительница но по виду, вовсе не дочь гор, скорее славянка–рязанское произношение выдавало.

Под носом ещё и усики оказались, тоже редкие и обвислые.

—Ну, за твою щедрость, сударыня! — с удовольствием провозгласил Вячеслав, ощущая, как вместе с вином в него вливается радость жизни— впервые как сошёл с поезда.

— Смотри не окосей, — предупредила именинница. — Мне, конечно, не жалко, да и мужчина ты здоровый, крепкий. Но к нашему вину непривычный.

— У нас такого нет, — он выпил третий стакан. — У нас меды варят хмельные.

— Да где же это нынче варят? Трепло…

— В монастырях, — намекнул Ражный. — В некоторых…

— К нам–то чего не в сезон? — спросила старуха.

— Приехал вот горным воздухом подышать, — ещё раз намекнул он. — Доктора прописали…

А сам подумал: если предложит квартиру и стол, значит, интуиция подвела, бабке и впрямь вина не жалко, дороже здоровье — тащить на себе ведёрный бурдюк да, пожалуй, два пуда мёду в банках.

— Ну, дыши, — позволила она. — Правда, зимой у нас воздух тяжёлый, особенно в горах. Кислороду не хватает, растения под снегом, не выделяют.

Усатая торговка оказалась ещё и образованной.

— В горах живёшь? — между делом спросил он.

— В городах что виноград, что мёд пустые, декоративные, — со знанием дела проговорила старуха. — Всё настоящее только на южных склонах, да и то не везде.

— Ты прямо агроном! А по речке Дивьей хороший растёт?

Это был прямой вопрос, однако же заданный наугад. Поэтому и ответ последовал соответствующий:

— Где это?

— Сам не знаю. Слышал, там вино делают — со стакана валит.

— Со стакана валит чача, — заметила она, щедро натачивая вино. — Это ты про самогонщиков, а мы делаем вино. Старинным способом. Чачей у нас только покойников обмывают.

— Ни разу не видел, как делают вино, — признался Ражный.

— Ничего, увидишь, — старуха со стуком выставила очередной стакан. — Какие твои годы… Пей!

— Ну, долголетия тебе, от всей души! — он выпил и полез за деньгами.

— Квартиру ищешь? — вопрос прозвучал между прочим, но с явным, обнадёживающим намёком.

— Ищу, да не здесь, — осторожно отозвался Ражный. — В горах хочу пожить…

Торговка отвела его руку с деньгами.

— Товар поможешь донести! Домой поеду. Торговля сегодня не идёт. Всё даром раздаю.

— Такой товар донести — с удовольствием!

Он закинул на плечо два связанных между собой бурдюка, взял тяжёлую сумку с мёдом. Старуха копошилась под прилавком.

— Тут ещё газ у меня. Зараз унесёшь?

— Унесу.

Она с трудом выкорчевала столитровый газовый баллон.

— Силёнок хватит?

Вячеслав склонился и взял баллон под мышку. Старуха это оценила.

— На стоянке синий «Опель», — вдруг сказала она. — С мятой мордой. Неси и жди меня, догоню.

Это полное доверие обескуражило и вдохновило. Ражный вышел с крытого рынка, пересёк пустую площадь и отыскал нужную машину на стоянке. В кабине никого не было, подёргал дверцы — заперто. Кажется, боярин подрядил в сопровождающие не калика, не отрока на худой случай, а эту именинницу, и чем дольше она не появлялась, тем больше росла уверенность. Ждать пришлось четверть часа, старуха приковыляла трусцой — ещё и хромая оказалась, открыла багажник.

— Загружай, — шепнула с оглядкой. — А сам иди по улице до второго перекрёстка. Там подхвачу.

Вячеслав лишь сокрушённо вздохнул в ответ на её конспирацию, загрузил товар, газовый баллон, раскланялся и пошёл.

Устав для араксов Дивьего урочища был не писан, самодеятельность отдавала средневековьем, особенно после технических средств слежки за его бывшей вотчиной. Он ждал встречающих на вокзале и пляже, где на всякий случай уходил от взоров камер и прятал лицо, благо погода позволяла. А тут, на рынке, где бродил открыто и где видеоглаз было ещё больше, ему устроили встречу. Спустившись с гор, бабка, вероятно, даже не подозревала об их существовании, винопитие могли срисовать во всех ракурсах…

Об этом он и сказал, едва очутившись в кабине битого «Опеля».

— Пуганая ворона и куста боится, — самоуверенно ответила старуха. — Что, баскаки задницу припекли?

— Два пассажирских поменял, пока добрался, — облегчённо признался Вячеслав. — Последний раз в Ростове перескочил на попутный грузовой…