Волчья хватка. Книга третья - [55]
Только сейчас Ослаб узрел, что перед ним не бравый морской разбойник, не оборотень, искусный в лицедействе, но старец, скорбящий и печальный.
—Ты это услышал сам, из уст Макария? — только испросил отшельник. Северьян бороду смёл в кулак.
—Патриарх и словом не обмолвился. Напротив, всячески хвалил Алексия. Де–мол, за Отечество ратует, блюдёт церковь. Сам же под твердил митрополичий сан Киприана!.. Не верю его словам! Не верю никому! Повсюду двуличие и ложь! Такие похвалы хуже судебного вердикта. Вроде бы оказывают честь и славят, а нож за спиной… Вернувшись в Кафу, я был тот час послан в Москву, к митрополиту. И яд мне даден был. Снявши с шеи наперстный крест латинянский на длинном гайтане, подал Ослабу. С обратной стороны креста была вделана малая ладанка с затвором. Старец хотел открыть, но Северьян упредил:
—Нет рожь, старче! Не касайся даже… Хотя я засмолил ладанку на всякий случай.
—Первосвятитель не принимает никого, — заметил Ослаб. —
Сказывают, болен. Ныне чурается даже епископов и своей прислуги. Должно быть, опасается Киприановых козней. Как же тебе велели войти к нему?
—Мне должно быть в одеждах пасторских, — объяснил лазутчик. — И изъясняться на фряжском, Алексий в нем лет речи. Сказать, из Кафы прибыл, потайному поручению. Чтоб говорить с глазу на глаз. Дескать, Мамай ныне не мира ищет, а великой битвы. Алексий снизойдёт, услыша такие речи. А далее поспорить с ним о вере, об обрядах храмовых… Митрополиту по нраву тягаться словесами… Да незаметно всыпать яд в питьё. Крест невзначай оставить и самому уйти, будто бы рассорившись. Но прежде убедиться, что испил из чаши.
Пагубу яд приносит не в тот же час, немного погодя. Мне к тому времени уж быть далече…Позрев на мёртвого владыку, прислуга завопит: митрополит отравлен латинянином! А с нею вместе и вся Русь всколыхнётся. Тогда Дмитрий и признает Киприана, ибо устрашится Рима, не посмеет с ним вздорить. Да и побоится оставить храмы правоверные без митрополичьего надзора и покровительства патриарха. А погрязнув в церковных сварах, оставит все потуги соединить земли Русские. Тем часом дело довершит Мамай. Пройдёт всю Русь, Батыю уподобившись. Сим подвигом и завлекают темника. Ещё сулятханство, как токмо свергнут Магомета–хана. Ему сидеть на престоле остались дни считаные. Орда правит Русью, ярлыки даёт на княжение, а Ордою—Кафа. А Кафа Римом управляема.
—Суровы замыслы, — вздохнул ослабленный старец. — В сём лукавстве не сразу и поймёшь, что сотворить след, дабы их разрушить. Ты сам–то, Северьян, как мыслишь? Лазутчик поёрзал.
—Покуда брёл блаженным по городам и весям, довольно было дум. Итак, и эдак взирал…Но только одна мысль достойна. Не знаю, примешь ли?
—Так излагай!
—С лукавыми след поступать лукаво. Нам надобно во всём потакать Кафе. А вкупе с ней и Риму, и Константинополю. Вершить токмо те дела, кои они хотят. Дабы понудить самого Мамая к великой битве. Коль фряги уговорами его склоняют да посулами, нам должно обиду нанести смертельную. Чтоб не по наущению фряжскому, но по своей воле и охоте все силы собрал в единое воинство вкупе с наёмной иноземной. Чтоб сам просил подмоги, в том числе и у русских князей–изменников. Тогда во мраке хитростей и лукавства всё высветлится. Мы позрим воочию друзей своих и врагов. И станем биться не с Мамаем. Не с Ордой, которая сама забава в чужих руках, — с гордыней всего мира.
— Искус велик, — послушав, заключил старец. — Пожалуй, верно мыслишь…
Северьян вдруг обвял, и взор его погас.
— Токмо сомнение есть… Понудивши Мамая ополчиться, не сотворим ли горя? Покуда был блажен, чудился здравый смысл… А ныне в скиту поколебался… Что, если, растравив степного зверя, с ним не сладим? Совокупивши многие народы, племена и наших изменников, Орда воспрянет, кровь оживится. Сдюжим ли супротив силы мира? Избавимся ли от неволи татарской?
— Супостата мы одолеем, — уверенно промолвил Ослаб. — Да векового ига не исторгнем. Третье поколение выросло в неволе. Она же хворь злобная, чуме подобна, летит по ветру. И ныне исходит не от татар, фрягов или прочих недругов — от нас самих. Разит не тело, прежде всего разум. Только невольники, ровно несмышлёные чада, теряют голову от малых побед, похваляются и в итоге терпят поражение. А потом плачут, проклиная судьбу. Вольные люди торжествуют молча и скорбно, ибо страдают от пролитой крови, своей и вражьей. Великое сражение станет началом исцеления. И три грядущих поколения родятся и возмужают, его памятуя. Только гордость за предков своих способна вытравить сию болезнь. А излечившись, станут вопрошать, рассуждать и спорить: мол, нужна ли была битва? Что принесла она, коли и победив супостата на ратном поле, мы продолжаем давать дань? И ярлыки просить на княжение?.. Исцелённые скоро забывают о своих болячках.
Северьян ещё пуще ссутулился, поник, однако же взор свой истомлённый уставил на старца.
— Неужто для укрепления духа надобно ослабить тело? — вдруг спросил он. — Я слышал, ты, старче, сам себе подрезал сухие жилы, дабы стать немощным.
— Всё лжёт молва. — На посох опираясь, отшельник кое–как поднялся. — Игумен пришлёт тебе одежды, припасы на дорогу…
Десятый век. Древняя Русь накануне исторического выбора: хранить верность языческим богам или принять христианство. В центре остросюжетного повествования судьба великого князя Святослава, своими победами над хазарами, греками и печенегами прославившего и приумножившего Русскую землю.
На стыке двух миров, на границе Запада и Востока высится горный хребет. Имя ему - Урал, что значит «Стоящий у солнца». Гуляет по Уралу Данила-мастер, ждет суженую, которая вырастет и придет в условленный день к заповедному камню, отмеченному знаком жизни. Сказка? Нет, не похоже. У профессора Русинова есть вопросы к Даниле-мастеру. И к Хозяйке Медной горы. С ними хотели бы пообщаться и серьезные шведские бизнесмены, и российские спецслужбы, и отставные кагэбэшники - все, кому хоть что-то известно о проектах расформированного сверхсекретного Института кладоискателей.
«Если уж нечистый расточает улыбки весны, значит, нацелился на душу. Души людские — вот их истинная страсть, их нужда, их пища». (Из наставлений отца Бартоломью, духовника Хейли Мейза). Обложка — авторская иллюстрация Факира, за что ему спасибо от меня.
Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
В пятнадцать лет, незадолго до выпуска из средней школы, отец сказал мне следующее. - В нашем роду течёт демоническая кровь.И это была правда. К сожалению мой отец являлся простым владельцем магазинчика с едой из курицы на вынос, обладающим способностью менять цвет глаз на голубой, а я был сыном этого владельца, который по воле случая был чуточку сильнее остальных.Однако спустя пять лет. Они пришли за мной.
У тебя никогда не было такого, что вроде всё есть, всё что нужно, но почему-то ты не чувствуешь, абсолютно ничего. Лишь зудящее чувство сжигает тебя изнутри. Чтобы ты не делал, как бы не старался, он не уходит, заставляя сходить с ума. Начав читать эту книгу ты посмотришь на это зуд, которым заболел двадцатилетний главный герой, под другим углом, поймёшь для чего он нужен и какова его причина, а как бонус прочувствуешь всю палитру чувств, начиная от ужаса и депрессии, заканчивая эйфорией и любовью. К чему же этот зуд приведёт героя? К безумию? Или же любви?
Отправляясь в путешествие за "кладом с магией", герои надеются найти новые ощущения и прикоснуться к альтернативному взгляду на события вокруг. Но вот беда, они находят не свой клад. Сюжет развивается от мило нелепого до страшно кровожадного, удивляющего своей жестокостью. Главные герои узнаю какой он мир на самом деле и какие личности скрываются в закромах дремучего леса. Содержит нецензурную брань.
Вячеслав Ражный – президент охотничьего клуба, бывший боец спецназа погранвойск. Но это всего лишь малая, видимая простым смертным часть его бытия. Ражный – вотчинный аракс, воин Засадного Полка, созданного еще в XIV веке Сергием Радонежским. В тяжелые для России годы Сергиевы ратники, владеющие особым боевым искусством, которое передается веками от отца к сыну, приходят на помощь родине. В мирное время они решают вопросы жизни и смерти между собой. Ражный, выстоявший в своем первом поединке, готовится к новой схватке с братом-араксом.
Вторая часть романа, повествующего о тайном ордене русских воинов, существующем в нашем обществе со времён Сергия Радонежского. На этот раз герой книги Вячеслав Ражный за нарушение устава воинства и отказ убить своего прирученного волка отправляется отбывать наказание в Сирое Урочище - место печали и скорби, но и духовного поиска. Ему предстоит пройти сквозь искушения мирской жизни, разобраться со своими чувствами и выжить в диком предзимнем лесу, не имея ни одежды, ни инструментов. А тем временем в его вотчине следственная бригада и американский шпион сталкиваются с иноками Засадного Полка.
Остросюжетный роман с элементами фантасмагории и мистики "Волчья хватка" повествует о существующем в современной России тайном ордене русских воинов, обладающих сверхспособностями - "Засадный Полк". Этот орден был учреждён ещё в 14 веке святителем Сергием Радонежским, и с тех пор не раз спасал Отечество в годину тяжких испытаний. Герой книги Вячеслав Ражный - бывший боец спецназа погранвойск, а ныне президент охотничьего клуба - является на самом деле араксом, ратником Засадного Полка. От отца ему перешли древние знания и посвящение в воинский круг.