Волчонок - [27]

— Еще бы, — сказал помощник. — Совершенно понятно.

— В таком случае советую немедленно приняться за дело. Времени осталось мало.

— Немедленно, — повторил помощник и опрометью бросился выполнять приказ.

Вот это уже было неплохо.

Главный распорядитель не удержался и, выпустив из тела псевдоподию, что было, конечно, не совсем прилично, но наедине с самим собой вполне допускалось, почесал ей в самом неудобном месте, на спине, там, где ремни портупеи безжалостно врезались в его нежное тело.

Кажется, все пока шло более-менее гладко. И конечно, существовало множество случайностей, способных помешать его желанию, способных повернуть все самой худшей стороной… Хотя куда уж хуже? Значит, самое время судьбе над ним смилостивиться, дать ему возможность осуществить в жизни некие мечты.

Самые смелые… невероятные…

А вдруг? А вдруг… И если можно этому недоумку Хуру-синеусому, то почему нельзя ему? Кто может запретить?

17

— Замечательно, — сказал Гарг. — Вот я читаю Марка Аврелия и нахожу у него высказывание о том, что жизнь является войной и пребыванием на чужбине.

— Разве это неправда? — спросил Хранитель.

В этот раз капюшон его плаща был слегка откинут, и Гарг мог даже рассмотреть нижнюю часть лица. Точнее, покрывавшую его короткую бородку. Вот теперь он знает, что разговаривает не с женщиной и не с ребенком. Легче от этого? И помогло ли это в спорах?

Впрочем, он не один из великих философов, он всего лишь Хранитель, он всего лишь тот, кто следит, чтобы их мудрость передавалась в надлежащие руки.

Мудрость!

Гаргу захотелось презрительно фыркнуть, но он сдержался.

Да он познал эту мудрость еще в доках острова слез. Там, в этих доках, можно было выжить, только если ты обладал либо недюжинной силой и реакцией, либо хитростью и умом. Если ты совмещал в себе и те и другие качества, то ты мог не просто выживать, а вполне сносно жить. Но таких, совмещающих, уникумов, понятное дело, были единицы.

И всем, независимо от способностей, сил и ума, приходилось эту войну вести. Те, кто похуже, сражались за место в задних рядах. Там тоже есть своя иерархия. Те, кто получше, — за место в первых рядах. Но и здесь, и там борьба велась одинаково ожесточенная, одинаково безжалостная.

Чужбина? Он не знал, где его родина, да и не сильно этим интересовался, вполне справедливо полагая, что она теперь принадлежит рыбам-мутантам, гигантским крабам, радиоактивным креветкам и прочим морским жителям.

— Значит, все занятие этих философов состоит в том, что они придумывают звонкие, эффектные определения?

— Они наблюдают жизнь.

— Но кому от этого польза?

— Только тому, кто готов и согласен их выслушать.

— Ах, вот как?

— А ты что думал? — улыбнулся Хранитель.

— Никакого насилия, а?

— Ни малейшего. И более…

— Это как?

— Самые главные истины сокрыты, спрятаны за туманными фразами. Для того чтобы их понять, чтобы до них докопаться, надо пройти длинный и сложный путь.

— Но стоит ли его проходить?

Хранитель улыбнулся:

— Ну вот, ты уже его начал. Как только кто-то задает себе вопрос о смысле вокруг него происходящего, это означает, что он уже делает первые шаги в нужном направлении.

Гарг покачал головой.

Нет, этого парня не ухватишь. Пока не ухватишь. Но потом… Короче, он еще вернется, обязательно вернется и загонит самоуверенного Хранителя в угол. Потом, благо времени у него вагон и маленькая тележка. А сейчас…

Следы.

Ну да, почему бы не заняться следами? Тем более что они действительно обнаружены запущенными им поисковыми программами.

— Мне пора, — сказал он Хранителю. — Меня ждут дела.

— Ты вернешься.

Это не был вопрос. Это было утверждение.

— Куда я денусь? — пробормотал Гарг. — Куда я могу деться?

А что, если удастся? Если его теория подтвердится и найденные следы приведут именно туда, куда он хотел прийти? К свободе.

Следы… Некоторое время назад его посетила достаточно любопытная мысль.

А ведь те, кто до него попадал в эту ловушку, те, кто так же, как и он, искал выход в реальный мир, могли оставить какие-то следы. Да какое — могли… Их пребывание в виртуале обязательно должно было его как-то изменить. Более того, кто-то из них мог оставить какие-то указания тем, кто окажется на их месте.

Следы…

Самое худшее, это то, что он не знал, какими они могут быть. Что могло прийти в голову его предшественникам? Каким образом они могли оставить свои послания? Почему они их спрятали? Почему не сделали так, чтобы он получил их, едва оказавшись в ловушке?

Много раз переформулировав задачу для поисковых программ, он нашел послания всего лишь от двух своих предшественников. Они погибли здесь, так и не найдя выход в реальный мир. А перед смертью тщательно зашифровали, спрятали свои послания.

Почему?

У Гарга создалось впечатление, что они под конец были не совсем нормальны. Один совершенно всерьез считал, будто реальный мир здесь, в памяти этого оборонного компа. Он свято верил в то, что прожил в этом мире длинную, многосотлетнюю жизнь, правил им, карал, миловал, а потом стал испытывать к нему такое отвращение, что всерьез намеревался его уничтожить. К счастью, он передумал, но тогда обратил гнев на себя и решил запрятать следы своего пребывания в этом мире. И запрятал. Другой, перепробовав все, что давал виртуал, положил большой кусок жизни на то, чтобы создать здесь, в виртуале, программу-наркотик. И создал, даже не одну. От него осталась только короткая записка и длинный список созданных снадобий, с подробной инструкцией, как их создавать и как с ними обращаться.