Волчий билет - [5]

– Предложил взять отпуск? – продолжая быстро писать, спросил Станислав.

– С тобой не разговаривают. Пиши. И отдай на машинку или компьютер, нам надо будет сто экземпляров. Подпись ставь мою, не трогай Петра, ему хватит.

Скоро явились Нестеренко и Котов, доложились, заняли ничейный стол, молчали.

– В курсе? – спросил Гуров.

– А то. – Нестеренко дернул себя за длинный хрящеватый нос. – Можно подумать, на Президента покушение. Вот что значит мешок денег.

– Ты как Шура Балаганов, – встрял Станислав, продолжая писать. – Мешок денег тебе папа отдаст, чтобы ты к нему не приставал.

– Хватит трепаться! – Гуров протянул операм заготовленные листочки с данными на погибших. – Кто в дом пойдет?

– Придется мне, – уныло ответил Котов. – Правда, я не шибко хорош собой. В роду у нас был Соломон, а не Калита в лаптях, но с ментовской рожей Валентина еще хуже. Мне нужно только домой заехать, переодеться, побриться.

– Вы сегодня домашних не трогайте, начните с университета и школы, – сказал Гуров. – Мне нужны близкие друзья, закадычные подруги. Хорошо бы разыскать ребят, с которыми Алена и Антон раньше дружили, позже расстались. Вы мальчики большие, понимаете, такие люди сами не высунутся, их могут только другие ребята назвать. Сергеев не с рождения миллионер и не сразу в том доме поселился. Думаю, интереснее прежнее место жительства… – Гуров посмотрел в ореховые мудрые глаза Котова, и ему стало неловко. Установочную работу Котов знал лучше Гурова.

– Извини, Григорий. – Гуров улыбнулся. – Власть портит людей, я лишь человек.

– Пустяки, Лев Иванович, мне даже интересно, – ответил серьезно Котов. – Только я уверен: мне следует искать квартиру не предыдущую, а более раннюю. Только бы дом не снесли и не расселили.

– Нам вторая машина нужна, – сказал Нестеренко. – Во-первых, мой «старик» помирает, а главное, если мы вдвоем начнем ездить, так уйма времени уйдет.

– Верно. – Гуров повернулся к сейфу, вынул конверт, протянул Котову. – Езди на частниках, ежедневно пиши рапорты о расходах, указывай маршруты.

– Такие бумажки бухгалтерия не примет. – Станислав сосредоточенно писал, но, естественно, все слышал.

– Станислав, прошу, не вводи в грех, – подчеркнуто ласково сказал Гуров.

– Будешь выплачивать из оклада, вспомнишь, – не унимался Станислав. – Иди к Петру, проси машину, сейчас тебе и самолет дадут.

Гуров повысил голос:

– Ну что ты лезешь, когда тебя не спрашивают? Я вчера родился?

– Позавчера. И в бытовых делах абсолютный лопух. Ребята, – Станислав взглянул на оперативников, – Лев Иванович не сомневается, что вы сами отлично знаете, с чего следует начинать.

Котов быстро взглянул на смутившегося Гурова и уверенно ответил:

– Естественно. Следует обойти квартиры домов, расположенных напротив их дома, и найти бабушку, которая поднимается спозаранку и дотемна смотрит в окно. Возможно, бабуля видела, как ребята сорвались с карниза, и не было ли на крыше кого-то третьего.

– Верно, вам этой работы хватит до завтра, – стараясь не смотреть на Гурова, сказал Станислав.

Оперативники вышли, Гуров проводил их взглядом, потер лоб и смущенно улыбнулся.

– Ты большой дипломат, Станислав, – сказал он, осуждающе покачивая головой. – Я, видимо, совсем плохой стал, инструктирую, а о главном забыл. Для нас главное – найти свидетеля падения ребят с крыши. А я все о школе, институте, детстве, товарищах, черт-те о чем. Что со мной, не пойму? Позор, да и только.

Станислав перестал писать, отложил ручку, взглянул на шефа, как бы прицениваясь.

– Сто лет тебя знаю, привыкнуть не могу, все удивляюсь. – Он скривился в улыбке. – Ты своей прямотой прямо в лоб бьешь, даже унижаешь. Я только вытянусь, вроде сравняюсь с тобой, а ты шлеп по голове, мол, знай свое место.

– Ты чего, Станислав, я тебе благодарен, ты профессионал и деликатный человек, а я олух царя небесного! – изумился Гуров.

– Вот-вот! – Станислав покачал головой. – Ты и не понимаешь, что не как все, другой, и оттого выше всех. Инструктируешь, а сам забыл о главном. Как бы любой на твоем месте поступил? Я, к примеру? Улыбнулся бы покровительственно и обронил, мол, проверяю вас, господа сыщики, понимаете ли вы, откуда в любом деле ноги растут? Ничего, не совсем заработались, иногда думаете. Приятно сознавать, что я не зря на вас время трачу. Нормальная реакция обыкновенного начальника. А ты? Хватаешься за голову, признаешься, что о главном сказать забыл, и ни на секунду не сомневаешься, что авторитет твой от промашки даже не пошатнулся.

– Брось, Станислав, мне стыдно, об авторитете я даже не думал, – признался Гуров.

– Потому как уверен в себе, чужое мнение для тебя… – Станислав вздохнул. – Ты сам себя оцениваешь и судишь.

– Ты прав, Станислав, – Гуров кивнул. – Хотя и слегка недопонимаешь, что я свой горб тащу, порой тяжело мне. И сомневаюсь я в себе, и мнение ваше ценю, и похвала приятна, а если хвалят, так раздражаюсь, останусь один – кляну себя за то раздражение. Я, друг мой, самый обычный, живой, тщеславный, сильный и слабый. – Он не очень весело рассмеялся. – Я рад, что ты сидишь напротив и прикрываешь меня.

– Даже во сне прикрываю. – Станислав перечитал написанное, сколол страницы, перебросил на стол Гурова. – Взгляни, поправь и отнеси девчонкам, пусть срочно напечатают. Мне сбегать нетрудно, но, если передаст Крячко, бумагу сделают завтра, передаст Гуров – документ изготовят через сорок минут.