Волчий билет - [4]

Гриша – маленький головастый еврей – и Валентин – высокий жилистый русак, – два друга, два бойца, вели постоянные споры на религиозные темы, хотя в храме ни один из них никогда и не бывал. В сыскном деле приходится подолгу ждать, и тема для спора необходима. Об Иисусе Христе спорят две тысячи лет, сыщикам тема спора нравилась.

– Прекрасно, – закончив телефонные переговоры, сказал Станислав. – Григорий с Валентином разыскивают несуществующих свидетелей, чем занимаемся мы с тобой?

– Семьями погибших, студенческими друзьями, одноклассниками… – ответил Гуров. – Пошел к черту, сам прекрасно знаешь, необходимо выяснить, какими были эти ребята, почему в пять утра полезли на крышу?

– У меня на миллионеров аллергия, – сказал Станислав. – Значит, я занимаюсь девушкой, а ты сыночком, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор.

– Захребетник, – констатировал Гуров. – Я бы решил наоборот, но если к их сиятельству явишься ты, то по заднице надают мне. Они имеют много денег и желают сыщика именитого. Они же не ходят к простому зубному врачу и оперируют аппендицит в Швейцарии.

– Неси свое бремя достойно, командир, – усмехнулся Станислав. – Ты выбрал себе в помощники самого Станислава Крячко, а не Ваню Неизвестного.

– Я никого не выбирал. Два десятка лет назад черт с похмелья подсунул мне тебя под локоток. У меня от тебя мозоли и мигрени, – огрызнулся миролюбиво Гуров. – Давай сегодня вечером выпьем, позже встретим у театра Марию, поработаешь на меня. – Гуров сделал какую-то запись, дважды подчеркнул.

– А что я с этого буду иметь? – поинтересовался Станислав.

– Я разрешу тебе нести Машкины цветы и объясняться с ее поклонниками, – ответил Гуров.

– А длинному рыжему врезать можно?

– Чтобы никто не видел.

– Тогда не состоялось, – категорически ответил Станислав. – Втихую никакого кайфа.

– Примем за основу, детали потом, – сказал Гуров.

– А что в девятнадцать будешь докладывать замминистра?

– Он умный мужик и ничего от меня не ждет. Покажу ему план оперативно-розыскных мероприятий, который ты сейчас напишешь. Отметь, что по мере надобности к работе будет привлечена необходимая агентура, – думая неизвестно о чем, сказал Гуров.

– Какая агентура? – чуть ли не ахнул Станислав.

– Никакая. Просто слово значительное. Начальство любит значительные, красивые слова.

– Ты же только что сказал, Алексей Алексеевич мужик умный, – возразил Станислав.

– Безусловно, умный, генерал сразу поймет, данный пункт написан не для него, а для высшего начальства. – Гуров помолчал и добавил: – В этой истории мне очень может помочь Мария. Она прекрасная актриса, в отличие от нас с тобой у нее обостренная интуиция, умение дорисовывать человека по, казалось бы, несуществующим черточкам. Актеры немного похожи на сыщиков, но более эмоциональны. В данном случае это очень важно.

– Ты просто влюблен в свою жену! – сказал Станислав. – Ребят либо спихнули, либо они начали баловаться и сорвались.

– Возможно, возможно, – задумчиво произнес Гуров. – Кончай трепаться, пиши план оперативных мероприятий. Судя по лицу большого генерала, а он парень не нервный, за нашей работой будет наблюдать не одна пара глаз. Что-что, а бумажки у нас должны быть в порядке.

Крячко выложил перед собой стопку бумаги и начал быстро писать. За четверть века он написал планов – собрание сочинений, пора издавать.

– Не забудь учителей, поликлинику, психдиспансер, – заметил Гуров, снял трубку, позвонил в прокуратуру, услышав слегка картавый голос Гойды, сказал: – Привет, Игорь, пристает к тебе некто Гуров. Я на допрос не ворвался?

– Здорово, сыщик, не сомневался, что трупы повесят на тебя. Отвечаю на твой вопрос: у меня личная точка зрения отсутствует. Ты кассету слушал? – спросил Гойда.

– Грешен, запамятовал. – Гурову стало стыдно: пленку в магнитофоне следовало прослушать в первую очередь. Но сыщик решил: раз кассета побывала в МУРе, то ее слушали, раз молчат, значит, на ней ничего существенного.

– Фуги Баха. Музыка серьезная, но ничего угрожающего. – Гойда засопел, откашлялся. – Просьба: ты мой телефон депутатам, помощникам и другим чиновникам не давай.

– Так ты не исключаешь, что ребята прыгнули без чужой помощи? – спросил Гуров.

– Исключаю. И тебе советую подобную версию забросить подальше, иначе туда забросят твои погоны, – ответил следователь.

– Напугал ежа голой жопой. У тебя мысли имеются или ты считаешь свою работу законченной? – спросил Гуров. – Ты обязан мной руководить, давать задания.

– Воссоздай психологический портрет. Начинай с детского сада. Дальше говорить? – Следователь хохотнул. – Извини.

– Бог простит. Игорек, поторопи медэкспертизу на алкоголь, наркотик и прочее, – попросил Гуров. – Медики к прокуратуре относятся уважительнее, чем к ментам.

– Сделаю, в мое дело тоже такая бумага необходима. Прокурор уже интересовался.

– Федор Федорович не в курсе, что существуют установленные законом сроки? – спросил Гуров.

– Он в курсе, но на него давят. – Следователь снова вздохнул. – Никакими врачами мы здесь не отделаемся. Ты отпуск отгулял?

– Я без освидетельствования скажу, что ты не в порядке. Звони. – Гуров положил трубку.