Волчица лунного князя - [29]

Его слова капают в мой разум, вырисовывая странную картину.

— Ты меня не кусал, — чеканю я.

— Да, всего лишь наглотался твоей крови с гормональным коктейлем оборотней.

— Так дело только в этом? — Поднимаю взгляд: у Ариана мокрые волосы и взгляд шальной.

— Нет, конечно: ты сама по себе привлекательная женщина. Я захотел тебя, как только увидел.

Интересно, я когда-нибудь привыкну к откровенности оборотней? Бегают голыми, вот такое в лицо заявляют.

— На тебя укусы тоже повлияли. Не так быстро, потому что у тебя обмен веществ медленнее, но твой организм стал более фертильным, уже началась овуляция. Это делает твой запах объёмным, острым, пьянящим. Ты сама стала более возбудимой, — голос Ариана понижается до чувственных бархатистых переливов. — Должна чувствовать, как физическое влечение подавляет волю и установки, и то, что недавно казалось немыслимым, сейчас кажется почти естественным.

Я готова согласиться, но мой язык увязает в странном бессилии. Взгляд Ариана парализует, его голос наполняет жаром:

— …твоё тело жаждет ласки. Кожа такая чувствительная, горячая, отзывается на каждое прикосновение. И груди упругие так и просятся в ладонь, топорщатся под тканью сосками, призывая охватить их губами… желание охватывает тебя, шумит в твоей крови, выливается соками плоти, пробегает мурашками и теплом вдоль спины, заставляет дышать чаще, чувствовать острее каждый миг…

Какой рокочущий, подавляющий волю голос. Дышу и впрямь тяжело, и внизу живота тянет от нестерпимого возбуждения.

— А память о твоей крови, твоём генетическом коде, усиливает моё влечение, заставляет ясно чувствовать твоё желание, твой запах. Это осязаемо, это… сводит с ума. Если бы ты попробовала мою кровь, ты бы уже лежала бы на этом столе, раздвинув ноги и отдаваясь мне…

Вцепившись в стакан, Ариан осушает его в несколько шумных глотков. Хватает мой и, выдернув соломинку, тоже выпивает.

Пытаюсь собраться с мыслями, пытаюсь совладать с разгорячённым телом, трясущимися руками. Дышать просто невозможно.

— Не хочу так, — бормочу я.

— Я тоже. Ешь. Еда успокаивает.

Прижимаю ледяную вазочку с мороженым ко лбу. Холод хрусталя обжигает. Раньше я думала, что знаю, что такое страсть, но только теперь действительно понимаю всю глубину этого простого слова. Понимаю губительность этих похожих на одержимость ощущений.

Но я была права: у моего странного поведения есть логичное объяснение!

Разум, где ты? Скорее помоги мне справиться с этим безумием.

Выглядываю из-за вазочки: сцепив подрагивающие пальцы, Ариан смотрит в потолок, и ноздри трепещут, губы дёргаются. Заметны острые клыки. В расстёгнутом воротнике рубашки видна шея, пульсирующая жилка, крепкие мышцы грудной клетки. И плечи-то какие широкие… Хорош, волчара.

— Почему ты неженат? — хрипло уточняю я.

Ариан задумчиво косится на меня и снова уставляется в потолок:

— Всякие разные обстоятельства.

— Трагические истории…

— Может быть. А может и нет. — Он приглаживает влажные волосы. — У нас нет разводов, супругов мы выбираем раз и навсегда, поэтому к выбору надо отнестись максимально серьёзно.

У нас разводы есть, но я тоже считаю, что выбирать надо раз и навсегда.

— Руководить должны не гормоны, а здравый смысл, — продолжает Ариан. — Страсть — это прекрасно и увлекательно, после укуса можно несколько недель не вылезать из постели и друг в друге души не чаять, но потом наступает отрезвление, и та, что казалась твоей судьбой и смыслом жизни, предстаёт в ином свете. Тогда уже надо притираться характерами, узнавать друг друга заново. И может оказаться, что вы не способны жить мирно, не уважаете друг друга и не цените.

В его голосе — затаённая боль, так что какая-нибудь трагическая история может за этим и стоять.

— Я хочу быть уверен, что мой выбор обусловлен не порывом страсти, а чем-то большим. — Ариан вновь приглаживает волосы и оставляет сцепленные пальцы на макушке. — Да и с порывами страсти туго: нет такого, ради которого я готов презреть комфорт нынешней жизни, раскрыть перед подданными лицо. Хотя со временем придётся ради наследника найти женщину, с которой будет уютно, которая станет поддерживать меня, помогать, а не разрушать мою жизнь.

Помогать и поддерживать — да, в отношениях это куда важнее, чем страсть.

— И пока я… не слишком расположен к брачным играм. Привык к человеческим женщинам, и это испортило мой вкус. Не в обиду тебе будет сказано, но есть разница между современными женщинами Сумеречного мира и волчицами Лунного. Именно поэтому у меня давно никого не было: привожу себя в состояние повышенной благосклонности к отношениям.

Педант.

— И как результат? — Нервно дёргаю плечом. — Тянет на отношения?

— Нет.

И почему мне обидно?

Но в целом я с ним согласна, сама подхожу к выбору спутника с тех же позиций, за вычетом поправки на последствия укуса…

— Время от времени я бываю среди оборотней под видом лунного воина, но особого интереса среди женщин не вызвал, и хотя лунный дар — часть меня, сомневаюсь, что уважение к этому дару или желание к нему приобщиться хорошая основа для счастливого брака.

— Неужели когда ты инкогнито, тобой не интересуются?