Волчица и пряности. Том 10 - [4]
– Неужели кости и вправду в таком противном месте?
Поскольку тема костей бога-волка весьма деликатная, даже Хоро понизила голос, говоря о них. Лоуренс в ответ мог лишь неопределенно кивнуть; хоть Ив и снабдила его сведениями, но полной уверенности даже у нее самой не было.
– На это весьма похоже, однако же у монастыря высокие каменные стены. Говаривают, даже сами боги не знают, что за этими стенами происходит.
– Я как-то слышала, один миссионер говорил: никакая правда, что большая, что малая, не может оставаться сокрытой вечно.
– Даже твои чувства выдают твои же собственные уши и хвост.
– В то же время твои чувства написаны у тебя на лице всегда.
После этих слов Хоро буднично зевнула, и Лоуренс последовал ее примеру. Если не считать самых первых дней после знакомства, подобные перепалочки были для них так же привычны, как «здравствуй». Сейчас Лоуренса куда больше беспокоили его беседы с Коулом.
Осторожно отвернув край одеяла, чтобы посмотреть, что с мальчиком, Лоуренс обнаружил, что тот уже крепко спит. Это и хорошо – пока он спит, его не одолеет ни страх перед качкой, ни морская болезнь.
Так же осторожно накрыв Коула, Лоуренс краем глаза заметил, как Хоро, высунувшая голову из своего одеяла, медленно удвигается обратно. Она тоже беспокоилась о мальчике.
– Не забудь разбудить меня, когда доплывем.
В ответ на эти приглушенные одеялом слова Лоуренс мягко погладил Хоро по спине. Одеяло тут же приподнялось, потом медленно опустилось. Угадав, что это Хоро довольно вздохнула, Лоуренс усмехнулся и продолжил гладить ее по спине.
***
Лодка плыла без приключений и в назначенное время прибыла в портовый город Ику королевства Уинфилд. Когда путники отплывали, небо было сизого цвета, но сейчас, когда они сошли с лодки в порт, оно окрасилось в темно-красные тона. Коул, так и проспавший до самого прибытия, щурил глаза, не приспособившиеся пока что к яркому свету.
При виде порта зимой иногда вспоминаются летние сумерки. Быть может, такая связь объясняется тем, что порт, такой оживленный днем, в сумерках внезапно затихает. Зимой же от всех портов круглые сутки исходит аура безделья и заброшенности. Однако этот порт был еще тише обычного – возможно, из-за невероятного холода.
Когда приходит зима, большая часть королевства Уинфилд оказывается укрытой толстым слоем снега – это северная страна в самом прямом смысле. Чем ниже опускалось на западе солнце, тем злее становился мороз.
Вдоль улиц и домов виднелись сугробы. Коул, стопы которого защищали лишь изношенные соломенные сандалии, устало тащился, будто не мог остановиться ни на секунду.
– Ты. Если мы не найдем место для отдыха как можно скорее, то все замерзнем тут до смерти.
Хоро чувствовала себя ненамного лучше Коула. В лодке она спала, завернувшись в одеяло, и теперь, когда она его лишилась, холод был ей особенно невыносим.
– У тебя на родине разве не лежит снег все время? Потерпи еще немного.
– Дурень. Ты хочешь, чтобы я сейчас обросла шерстью?
С этими словами Хоро обхватила Коула сзади. Лоуренс в ответ склонил голову набок, потом извлек письмо Кимана и Ив и еще раз прочел:
– «Идите в торговый дом Тейлора и разыщите там господина Дойчмана», хм.
Автор письма был настолько любезен, что даже набросал эмблему этого Тейлора. Лоуренс зашагал вперед, сжимая письмо в руке. В порту были здания, принадлежащие многим известным торговым домам и гильдиям – в том числе очень крупным.
Зимой королевство Уинфилд заваливало снегом, зато в остальные времена года климат здесь был мягкий и влажный. Почва была плодородна, луга уходили за горизонт. Лошади, коровы, прочий скот – все здесь быстро размножались и набирали вес.
Особенно процветало овцеводство. Говаривали, что овечья шерсть здесь растет быстрее, чем трава. И по количеству шерсти, продаваемой другим странам, королевство Уинфилд не уступало никому.
Горы мешков с шерстью громоздились на погрузочных дворах всех торговых домов, выстроившихся вдоль порта, и под крышей каждого из этих домов виднелась эмблема в виде бараньего рога, обозначающая королевское разрешение продавать шерсть.
Торговый дом Тейлора был в этом ряду последним, и фасад его не вызывал никаких нареканий. Судя по свету свечи, пробивающемуся из-под входной двери, этот торговый дом процветал.
Лоуренс постучал в деревянную дверь, и она тут же открылась. Точнее, приоткрылась – видимо, потому что время было неурочное. В любом городе, в любом порту рабочие часы мастерской или торгового дома следовало уважать.
– Кто там?
– Прими мои искренние извинения, что беспокою в столь поздний час. Я ищу господина Дойчмана.
– Дойчмана? Ты вообще кто –
– Я Крафт Лоуренс из Торговой Гильдии Ровена. Меня послал господин Руд Киман из Кербе.
С этими словами Лоуренс протянул письмо. Бородатый торговец средних лет какое-то время изучал лицо Лоуренса, потом наконец взял письмо и осмотрел с обеих сторон. Затем, оставив позади лишь «подождите немного», ушел в глубь здания.
Через приоткрытую дверь наружу пополз теплый воздух. Кроме того – возможно, потому что Лоуренс и его спутники прибыли сюда под вечер, – изнутри потянуло вкусным ароматом; похоже, там подогревали коровье или овечье молоко с медом.
