Вокзал - [4]

- Вы можете назвать его особые приметы?

- Да.

Сонькин подробно, насколько мог, обрисовал внешность Кандыбы.

- Особая примета, - добавил он, - крупная родинка над правой бровью. Рядом, у виска, небольшой шрам. Ходит Кандыба к одной, зовут ее Райка, по кличке - Вятка.

- Это я должен записать, - сказал Александр Михайлович, - это важно, и на память надеяться нельзя.

- Только не в дело! И вообще… Другому человеку я бы такого ни за что не рассказал, хоть режь, - взволнованно зашептал Сонькин, - а вам я верю.

- Вы не волнуйтесь, Павел Семенович, и не беспокойтесь, - так же до шепота снизил голос Гвоздев. - О вас, в этом смысле, ни одна душа не узнает.

- Я вам ничего не говорил, вы от меня ничего такого не слышали…

- Это само собой, - согласился Александр Михайлович. - Еще что?

- С Кандыбой иногда ходит Суслик. Белобрысый такой, лет под тридцать. Суслик юркий, он вынюхивает, где что взять можно. Иногда работает под студента. Есть еще дед Тюря с квартирой…

- Вы поступили правильно, Павел Семенович, - как можно мягче и дружелюбнее сказал Гвоздев, когда Сонькин закончил. - У меня к вам один вопрос. Только ответьте на него с полнейшей откровенностью…

Сонькин смотрел доверчиво.

- Этот чемодан вы вместе с Кандыбой взяли?

Мигом лицо Сонькина покрылось пятнами, на лбу выступила испарина, пальцы суетливо зашевелились.

- Нет, - качнув головой, неуверенно проговорил он. Но через мгновение уже твердо и отрывисто произнес: - Нет! Тут я один!

Гвоздев все понял и больше вопросов задавать не стал.

Около полудня на скамейке железнодорожной платформы юноша ждал девушку. Рядом с ним стоял магнитофон.

День был теплый и солнечный. Мимо проходили поезда, сновали отъезжающие и приезжающие пассажиры. Поглощенный своей заботой, молодой человек не замечал всей этой сутолоки. Не обратил он внимания и на то, что рядом с ним на скамью, с той стороны, где стоял магнитофон, сел длинноволосый парень в надвинутой на глаза шляпе с круто завернутыми полями.

Девушка появилась внезапно. Она не пришла, как того ожидал юноша, а приехала на пригородном электропоезде. Увидев ее, он обрадованно бросился ей навстречу. В этот миг парень в шляпе схватил магнитофон и кинулся в закрывающиеся двери электропоезда.

…Дежурный по отделу внутренних дел на транспорте подробно расспросил потерпевших, оформил документы, позвонил в отделение уголовного розыска. Пришедший Лукин увел девушку и юношу с собой.

Произошло это несколько дней тому назад. Капитан Гвоздев, получив материал, возбудил уголовное дело. Время шло, а парень в шляпе больше не появлялся.

Размышляя, как обнаружить преступника, Александр Михайлович решил обратиться за помощью к железнодорожным контролерам. Работая продолжительное время на одном участке дороги, они, бывает, знают и помнят многих пассажиров, если те даже добросовестные и ездят с проездным билетом в кармане, а уж если по меньшей мере два раза попадался безбилетник, то этого они запоминают надолго. Молодой человек в шляпе с загнутыми полями вполне мог им попадаться в качестве «зайца».

Обрисовав контролерам парня, Александр Михайлович услышал:

- Знаем такого. Это Витька. Да он больной, психически больной.

И, в свою очередь, описали внешние черты Витьки, по прозвищу Сорока.

Сомнений быть не могло. Витька этот и унес магнитофон.

К вечеру вернулся в отдел Лукин. Гвоздев пошел к нему.

- Порадую тебя, друг Микола, - шутливо сказал он, - нашел я этого шустрика с магнитофоном.

- Ну, ты даешь! - в тон ему ответил Лукин.

- Его хорошо знают контролеры. Он из Липкино. Зовут Виктор, прозвище «Сорока». Вот давай и подумаем, почему Сорока! Может быть, он - Сорокин? Съездил бы ты завтра туда. Там почти наверняка его знают. Возможно, и магнитофон сразу привезешь. И поинтересуйся личностью покапитальней.

- Какой разговор! - даже с удовольствием согласился Лукин. - Будет сделано.

На другой день к вечеру Лукин привез в отдел и Виктора Сороку, и магнитофон.

- В Липкино действительно его хорошо знают, - сразу же начал рассказывать он. - Поехали к нему домой. Сорока - кстати, это его фамилия - живет вместе со старенькой теткой. Нигде не работает: больной он. Сначала отпирался: ничего не знаю. Потом, наверное, устал и магнитофон отдал. «Нате, говорит, и поиграть не успел». Когда я ему сказал: «Собирайся, поедешь со мной» - он только и спросил: «Жрать там будут давать?» Тетка его говорит, что он с двенадцати лет состоит на учете у психиатра. У них в свое время разыгралась семейная драма: отец запил, мать покончила самоубийством. Так что ты с ним понежнее.

- Спасибо! - поблагодарил Гвоздев.

Виктор - высокий, худощавый, с длинными, до плеч, волосами цвета соломы, с бледным лицом, на котором тускнели голубые равнодушные глаза, - вошел и бесцеремонно, не спрашивая разрешения, плюхнулся на стул.

- Ух, устал! - произнес он, отдуваясь.

- Отдохни, - дружелюбно ответил Александр Михайлович. - Только вот на этот стул садись, пожалуйста, - показал он ему на стул около своего стола.

- А мне и тут удобно, - самоуверенно отказался Виктор.

- Садись поближе, потолкуем по душам, - попросил Гвоздев.

- Хватит ломаться! - не вытерпел Лукин.