Вокруг света в пятьдесят дней - [13]
Скоро пальма перестала защищать от воды. Ствол превратился в рукав, по которому, ворча, сбегали дождевые потоки. На земле они забирались под плоскости аэроплана и подмачивали ноги путешественников. Поле начало покрываться водой. Трава легла, уступая место разбушевавшимся струям.
Нездыймишапка схватил Миколу за руку:
— Слышь, Микола! Нас тута снести может. Того и гляди, машину подмоет.
— Француз знает, — ответил Микола, поглядывая на летчика.
Тот вдруг засмеялся:
— Ну, какой я, к чорту, француз?
Ребята пооткрывали рты:
— Как, не француз?
— Да очень просто, хоть и числюсь в рядах французского воздушного флота, а француз такой же, как и вы!
— Чего он говорит? — переспросил Нездыймишапка.
— Говорит — не француз, — сказал, не поворачиваясь, Антошка.
— А как же вас понимать? — спросил у летчика Микола.
— Понимать меня Андреем Поликарповичем Сидоренком, — вот как понимать. А у французов я служу по тяжелому случаю.
— Расскажите! Расскажите!
Ребята придвинулись ближе.
А ливень не утихал. Низины уже представляли собой клокочущие озера. Ноги путешественников были по щиколотку в воде. Но летчик настолько заинтересовал, что, забыв о необычности положения, о воде и ливне, ребята приготовились слушать.
— Так вот, — начал Сидоренко, — было это еще в немецкую войну. Вы ее, должно быть, не помните. Отправили наш корпус во Францию на союзную поддержку. Загнали нас союзники эти на самую тяжелую позицию, где каждый день немцы тяжелыми орудиями громили. Увидели мы, что дело это тяжелое, что зря пропадать приходится, и стали требовать, чтобы нас обратно в Россию отправили. Тогда командование, с французами в компанию, отвело нас в тыл и давай наводить порядок. Меня, как агитатора, загнали вроде каторжника на какой-то Нормандский остров. Это недалеко от Гавра. Там у них аэропланная база была. Ну, стал я аэропланы работать. А я по специальности монтер. Скоро приспособился. В доверие вошел и стали мне давать пробу машин. Начал я понемногу летать. Так прошло до семнадцатого года. Там, как узнал я про нашу свободу… Эх, защемило сердце, тоска, товарищи, сушить начала. Но что поделаешь! Уж я подумывал машину приспособить и… драла. Да, черти, следили очень. Бензину больше как на пятьдесят километров не отпускали, проклятые. Ну, куды полетишь? Кругом ихние миноносцы, аэропланы сторожевые… Я туда, я сюда… Ничего не попишешь. С острова далеко не уйдешь. Тут, однажды, приехал к нам новый летчик. Только-что школу кончил. Приказано было ему, значит, выдать машину, и прямо с базы имел он лететь куда-то с серьезным поручением. Машину ему приспособили, — ничего машина была — Фарман 600 сил. Только не хотел летать барон без бортмеханика. А такого на базе не было в тот день. Просили его обождать, потерпеть, повременить… А он фордыбачится. К самому, говорит, Фошу пойду на телеграф жаловаться. У меня, говорит, самое секретное и самое важное поручение. Ну, тут, конечно, растерялись. Вижу я, мое время подходит, и говорю начальнику: а как, говорю, ваше сиятельство, если бы мне грехи перед свободной родиной в вашей земле великодушной замолить? А он говорит: «Пожалуйста. Это дело возможное. Лети себе за бортмеханика; вместе грехи замаливать будем». Я своим ушам не верю. Еще не знал, что да почему, а чувствовал, что тут я свободу свою возьму.
«Вот поднялись мы с ним, сразу над морем понеслись. Держит он курс не на юг, к французским берегам, а на север, в открытое море. Забирается на самую высоту, до отказу. Вот уже тысяча, тысяча двести метров… Ну, думаю, летим к богу в гости. Наконец, уже и моря не видать; идем над облаками, густыми-густыми… Подумал, подумал… и решил: теперь или никогда. Сидел я у него сзади, в кабинке наблюдателя. Оружия у меня никакого. Тогда я снял мотузок от штанов, петлю сделал да ему на шею накинул. Хрипит француз, а рычагов не выпускает. Тогда я на него взлез, рычаги принял и, думаю, валяй Андрей Поликарпович в Советскую Россию на всех парах. Только глянул, а бензина чорт-ма. Что будешь делать? Не хотелось руки марать французом, а пришлось. Иначе гнить бы мне во французской каторге до второго потопа. Затянул я петлю потуже, а мой француз уже синий, не дышит. Взял его документы, оделся в его форму, а его, голубчика, в море выкинул. Вот лечу я и бумаги просматриваю. Оказывается, есть пакет за сургучными печатями, с надписью: «Вскрыть по прибытии в Лондон». А острова эти самые, английские, уже близко должны быть. Уменьшил газ, стал спускаться. Есть! В самый раз: Лондон под ногами. Спустился на аэродроме, как полагается союзному летчику, пошел с рапортом. Кое-как по-английски наскреб. Спасибо, был у нас мастер англичанин — от него в каторге научился. Вот в гостинице вскрываю пакет: «Явиться, — написано там, — в распоряжение лорда Пальмерста, адмиралтейство…»
«Делать нечего. Явился я в распоряжение этого знатного лодаря, вручил бумаги, добытые у француза и закатились мы с ним на три года в Азию. Скитались мы там по Бирме. Мой лорд все желтых собирал в союзную армию, попутно крамолу выводил, чтоб не воспользовались бирманцы войной и свою свободу не объявили. А как кончилась война, и уехал лорд Пальмерст, стали мы с французским генералом Мурреем оружие контрабандой в английскую Индию перебрасывать. С англичанами в союзе, а за спиной — индусов подымаем. Так уж у них повелось, у цивилизованных. Все это время бежать никак нельзя было, и я продолжал состоять поручиком воздушного флота «великой французской республики» — Жаком Де-Лятюр-Бем. Только уже в двадцать пятом году послали меня на высшие летные курсы в Париж. Терпел я. Сердце в кулак зажал, ждал все. А от учебы не отлынивал. Зачем отлынивать? Учеба-матушка, она и у нас в СССР пригодиться может. Вот за день до вашего приезда произвели меня в старшие пилоты. А полет этот через океан должен был я держать вроде экзамена. Да чорта с два. Если бы не руль, были бы мы теперь в СССР…
Историческая повесть о бунте крестьян из полтавского села Турбай против крепостной неволи во времена Екатерины II.
«Конец подземного города» — острый и гневный памфлет против захватнической политики империалистов, против поджигателей войны. С помощью новейшей техники «светолета» советские полярники освободили узников «подземного города» созданного нацистами во время войны в Арктике.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Никогда не ходите в мертвый город. Не ищите, даже не думайте о нем! Оттуда нет возврата, там обитают все ваши самые жуткие кошмары. Вы думаете, что ищете мертвый город? На самом деле мертвый город ищет вас. Он подстерегает на безымянной остановке, в пустом автобусе, в машинах без номеров, в темных провалах подъездов пустых домов. Он всегда рядом, за вашей спиной, стоит чуть быстрее оглянуться, и вы заметите его тень, бегущую за вашей…»Читай осторожно! Другой мир – не место для прогулок!
Действие приключенческой повести современного русского писателя, проживающего на Украине, происходит в самом конце войны и в первые месяцы после победы Советской Армии над немецко-фашистскими захватчиками.…Легенда гласила, будто среди урочищ Донбасса в давние времена было спрятано бесценное сокровище. Накануне Великой Отечественной войны инженеру-геологу Васильеву удалось установить место его нахождения, однако начались боевые действия и телеграмму о находке перехватили враги. Инженер погиб, так и не выдав секрета, но его палач все же надеялся на успех.
Хочешь узнать, как рождаются легенды? К чему приводит чихание на левом борту? Зачем пираты носят в ухе серьгу? Добро пожаловать на борт корабля с золотыми парусами под командованием капитана Джонни Воробушка! Если, конечно, ты не боишься подпасть под чары русалки, заблудиться в лабиринте или столкнуться нос к носу с ожившими скелетами. Юному капитану и его друзьям предстоит полный опасностей поиск сокровищ, которые охраняет мумия Мятежника. Но лишь тот, кто по-настоящему любит легенды, сможет и сам сделаться их героем…
В книге известных авторов рассказывается о путешествиях, походах, забавных приключениях барона Мюнхгаузена. Издание заинтересует читателей прежде всего детского возраста.
Кто сказал, что человек – самый главный на планете Земля? Очередные невероятные похождения Шурки и Лерки опровергают этот постулат напрочь. В их родном городке, в Беларуси, в Европе и вообще во всём мире вдруг ни с того ни с сего увеличились насекомые. Увеличились не на какие-то там жалкие сантиметры, а на целые метры. Муравьи стали размером с крупную собаку, мухи – размером с телёнка, осы – не меньше лошади, а шершни стали, как слоны.Вся эта глобальная нечисть принялась охотиться на людей. Против глобалов выступили пожарные и милиция, армия, народное ополчение, а также школа, в которой учатся наши друзья.Школьники сражались с насекомыми и на земле, и в небе.