Вокруг Света 2001 № 12 (2735) - [13]

Советским истребителям не удалось помешать «Юнкерсам-87», или «Штукам», из-за энергичного противодействия противника. Положение приобрело настолько угрожающий характер, что маршал Георгий Жуков и командующий ВВС маршал Александр Новиков приняли решение о срочной переброске на Кубань трех авиакорпусов и 267-й истребительной авиационной дивизии (ИАД) из резерва верховного командования. Таким образом, общее количество советских самолетов в этом районе превысило 1 000 единиц, и уже на следующий день в небе над Мысхако началось ожесточенное воздушное сражение. В течение месяца на этом участке протяженностью 30 км каждый день происходили беспрерывные воздушные бои с участием истребителей, бомбардировщиков и штурмовиков. И надо сказать, что именно в ходе этих сражений тактика советских ВВС значительно усовершенствовалась.

К началу июня 1943-го интенсивность воздушных боев резко снизилась. Причиной тому послужила переброска всех немецких штурмовиков и бомбардировщиков на центральный участок фронта — под Курск. Советские ВВС также начали передислокацию в этот район. Именно там должна была решиться судьба войны.

В июне 1943 года в районе так называемого Курского выступа немецкое командование сосредоточило около 2 000 самолетов, что составило 70% всей авиации, дислоцированной на Восточном фронте. Истребительные эскадры противника имели на вооружении значительное количество самых современных на тот момент «Фокке-Вульфов 190 А-4», оснащенных 4 пушками и 2 пулеметами. В распоряжении штурмовых эскадр поступили последние модификации пикировщика Ju-87G с двумя 37-миллиметровыми пушками на борту в подвесных контейнерах, а также бронированные штурмовики «Хеншель-129», предназначенные для эффективной борьбы с танками.

Советское командование с учетом резервов располагало на Курском направлении примерно 5 000 самолетов всех типов. Сражение началось 5 июля 1943 года. По свидетельствам участников и очевидцев битвы, ничего подобного не видел никто и никогда. Сотни советских и немецких самолетов одновременно находились в воздухе, ожесточенные бои велись на всех высотах — от нескольких километров до нескольких метров над землей.

Почти шестеро суток истребителям Люфтваффе удавалось удерживать захваченное на первых порах преимущество в воздухе. Добиться этого они смогли ценой неимоверного напряжения сил: 5 — 6 вылетов в день были тогда совершенно обычным явлением, некоторые же пилоты совершали до 9 ежедневных вылетов!

Советские ВВС не сразу «втянулись» в сражение. И хотя самолетов было много, летали они небольшими группами, не превышавшими 10 машин. Система наблюдения, оповещения и наведения самолетов на цели противника поначалу была далека от идеала, да и внедрение «кубанского» метода шло с большим трудом. В результате советские истребители зачастую оказывались не там, где нужно, что существенно упрощало задачи немецких пилотов.

Сложившуюся ситуацию удалось выправить лишь к 10 июля, когда командиры авиакорпусов и дивизий начали лично руководить авиачастями по радио, находясь при этом на передовых позициях наземных войск и координируя действия летчиков в «режиме реального времени». В бой стали посылать не мелкие группы самолетов, а сразу целые полки, насчитывающие от 30 до 40 машин.

Благодаря тому что почти на всех новых Як-7 и Ла-5, не говоря уже о первоклассно оснащенных «лендлизовских» «Аэрокобрах», были установлены радиостанции, появилась возможность наводить их на самолеты Люфтваффе по радио, что исключало необходимость непрерывного патрулирования, как это было раньше.

 

Помимо этого, советская сторона для обнаружения самолетов противника развернула 6 радиолокационных станций (РЛС), показавших себя с самой лучшей стороны. К тому же была развернута целая сеть наземных постов наблюдения, каждый из которых имел теперь телефонную связь. И пусть вся эта система действенного раннего обнаружения и наведения на противника своих истребителей по радио была во многом скопирована с немецкой, она сразу позволила вывести управление воздушным боем на совершенно другой уровень. Безусловно, не всегда хватало четкости действий в сравнении с доведенной до автоматизма немецкой системой, и тем не менее советские истребители успевали все чаще перехватывать немецкие бомбардировщики до их захода на цели, а не после.

К тому же именно тогда сформировался и получил свое развитие особый боевой порядок советских истребителей, просуществовавший до самого конца войны и получивший название «кубанская этажерка». Суть его состояла в том, что истребители, находящиеся в воздухе, эшелонировались по высоте в несколько ярусов, что существенно затрудняло немцам проведение внезапных атак и позволяло советским истребителям компенсировать проигрыш в скороподъемности.

В ходе тех боев отлично показал себя 16-й Гвардейский истребительный авиационный полк (ГИАП), возглавляемый выдающимися летчиком Александром Покрышкиным и имевший на фоне других полков минимальное количество потерь и самую высокую результативность. Сам же Покрышкин в небе над Кубанью сбил 16 самолетов, а командир эскадрильи из его полка Дмитрий Глинка — 21.