Вокруг Света 1995 № 08 (2659) - [16]

— Мой отец начал учить меня танцевать, как только мне исполнилось три года. Он никогда не говорил мне, зачем это нужно, да я его особо и не спрашивал.

Сейчас Винди Бою тридцать пять, и он надеется продержаться в форме еще лет двадцать. Ну, а пока Джонатан полон сил, на отсутствие работы ему жаловаться не приходится — ежегодно в США и Канаде проводятся по 1000 различных поувоу, а то и больше.

Трудно поверить, что еще несколько десятилетий назад «пыльные индейские сборища» были чуть ли не под запретом. Власть предержащие, как то с ними частенько случается, видели в индейской самодеятельности лишь вопиющее нарушение общественного порядка, ведущее к пьяным дракам и отправлению языческих ритуалов, но никак не самобытные культурные обряды. Правда, все попытки прекратить безобразие так ни к чему и не привели — у индейцев уже тогда был большой опыт легальной и полулегальной борьбы с властями. Скажем, устраивали поувоу ко Дню независимости — 4 июля. Агенты Бюро по делам индейцев просто бесились от злости, а их подопечные невинно замечали, что они такие же граждане Соединенных Штатов и, соответственно, имеют полное право отмечать главный государственный праздник вместе со всем остальным американским народом. Вообще же девизом коренных жителей были и остаются слова, сказанные на одном из поувоу Дейлом Старым Рогом, адвокатом-кроу: «Мы живем в свободной стране, потому что белые нам за нее так и не заплатили».

И другой лозунг, часто звучащий на индейских собраниях по всей стране: «Мы победили. Мы все еще здесь!»

...Непрестанно рокочут большие барабаны, в звуках индейских песен слышится свист ветра над просторами ко ярки их праздничные наряды и стремительны движения. Ритм танца все убыстряется и убыстряется, барабаны стучат все громче и громче — и вдруг резко стихают. И в то же мгновение танцоры замирают, под бурные аплодисменты восторженных зрителей. В этом вся соль танца с уборами — окончить движение в точности с последними тактами музыки, замереть, застыть вместе с умолкшими барабанами. Шеренга индейских танцоров недвижно стоит на подмостках, и кажется, что эти суровые бронзовокожие люди принадлежат какой-то другой, давно уже минувшей эпохе, что это не люди даже, а символы бесчисленных поколений, сменявших друг друга на земле Северной Америки. Но проходит минута, другая, смолкают аплодисменты и восхищенные крики, и со сцены на землю спускаются вполне обычные, нормальные люди, немного уставшие, чуть-чуть запыхавшиеся индейцы.

Они победили. Они все еще есть. А впереди у них лежит бесконечная дорога поувоу.

По материалам иностранной печати подготовил Никита Бабенко Фото из журнала «National geographic»

Встреча с «принцессой»

Очерк «Принцесса из ледяного мрака» опубликованный в первом номере журнала за этот год, кончался словами: «...Я хочу увидеть ее лицо и, может быть, мне это удастся». Речь шла о молодой и знатной женщине, жившей на Алтае двадцать четыре века назад. В 1993 году экспедиция Института археологии и истории Сибирского отделения РАН, возглавляемая В.И.Молодиным, проводя раскопки на плато Укок, обнаружила ее мумию.

 

Честь открытия принадлежит Н. В. Полосьмак. Ученые считают, что уникальная находка поможет пролить свет на жизнь пазырыкцев — загадочного народа полуоседлой скифской культуры, к которому и принадлежала женщина, чьи останки сохранила вечная мерзлота. Ну, а лицо? Можно ли увидеть лицо человека, давно ушедшего из жизни?..

...Зима уже побелила улицы и деревья, когда я шел по улице Вавилова, в лабораторию Института этнологии и этнической антропологии. Я давно ждал приглашения от одной из ведущих сотрудников лаборатории Татьяны Сергеевны Балуевой, которая работает с пазырыкской «принцессой». Но проходили недели, месяцы, а приглашения не было. И вот наконец-то...

Спустившись в подвал нужного дома, я вступил в необычный мир. Это была вселенная ликов ушедшего. На полках, в коридорах, в комнатах — гипсовые лица, покрытые бронзовой краской или отполированные, как мрамор; лица людей безымянных и исторических личностей — от палеолита до прошлого века. Всего в лаборатории этих слепков около трехсот. И самая последняя из них — «принцесса» с Укока, скульптурную реконструкцию лица которой только что закончила Татьяна Сергеевна.

Балуева разрешила мне совершить небольшую экскурсию по этой галерее портретов. Вот люди из древнего Сунгиря под Владимиром, обосновавшиеся там после ухода ледника двадцать пять тысяч лет назад. Рядом с ними — люди бронзового века, бесстрашные воины как с дикой природой, так и с себе подобными. В эпоху раннего металла получил довольно широкое распространение массивный «древнеевропеоидный» тип лица. Такие люди встречаются и сегодня: по неведению мы можем счесть их «потомками неандертальцев», хотя на самом деле их череп имеет современное строение.

Здесь скифы-европеоиды и представители родственной кочевой культуры — сарматы Прииртышья с сильной монголоидной примесью. Семиреченские саки. Кушанская царевна из погребения I века до н.э. Тилля-Тепе на севере Афганистана. Лицо ее европеоидно, но голова дынеобразна — она была сдавлена в детстве повязками по кочевому центральноазиатскому обычаю, сдавлена до такой степени, что корону царевны вначале приняли за игрушечную — не налезала даже на кулак. Кстати, Татьяна Сергеевна Балуева воссоздала череп царевны из кусочков...