Вокруг Света 1994 № 07 (2646) - [38]

К борту подплывает несколько рыбешек. Я прицеливаюсь и стреляю. Гарпун, на удивление, поражает цель с первого удара. С трудом втаскиваю рыбу на плот. Это — золотая макрель. Она хватает ртом воздух, издавая при этом странные звуки, похожие на кваканье. Глаза дико вращаются. Склонившись над рыбой, я приговариваю: «Еда, еда, теперь у меня есть еда!» Словно понимая меня, макрель неистово бьется, молотя хвостом по днищу. Я пытаюсь оглушить ее, ударив по голове рукояткой ракетницы. Но голова у нее крепкая, как бетон. Только ножом удается пробить твердую чешую. Рыба последний раз судорожно бьет хвостом — и затихает. А у меня на глаза наворачиваются слезы. Мне жаль и рыбу, и себя. Но голод сильнее жалости. Я хватаю макрель обеими руками и жадно вгрызаюсь в ее тело...

Окончание следует

Стивен Каллахан, американский мореплаватель Перевел с английского Ю.Супруненко

Робинзоны с мыса Саханин

Предлагаем вторую страницу из блокнота «Школа выживания» нашего специального корреспондента (первая была опубликована в № 1/94) и напоминаем, что по-прежнему ждем, уважаемые читатели, ваши воспоминания об экстремальной ситуации, которая выпала на вашу долю во время путешествий.

И х было двое. Орнитолог Владимир Калякин, кандидат биологических наук. И Юрий Плец, физик-атомщик. На мыс Саханина, один из многих каменистых мысов на юге Новой Земли, их занесло по разным причинам. Но в тот момент они представляли экспедиционный отряд Научно-исследовательского института охраны природы, которому впервые за долгие годы запретов было разрешено провести в этих местах авиаучет гнездящихся и прибывающих на линьку птиц, а также обследовать птичьи базары.

Главою экспедиции, ее инициатором, конечно же, был Калякин. Многие годы он занимался изучением орнитофауны северо-западных окраин России. Начав с южного Ямала, перебрался на Югорский полуостров, побывал затем в Большеземельской тундре, на островах Колгуев и Вайгач, собрав немало ценных наблюдений. Но для окончательных выводов о причинах резких колебаний численности пернатых необходимо было поработать на островах Новой Земли. Калякин почти полгода затратил на «выбивание» разрешения и добился-таки своего. Юрий же Плец оказался с ним в попутчиках случайно: из-за страсти к дальним рискованным путешествиям и любви к Северу.

Уже не раз, тратя свое отпускное время, соглашаясь быть фотографом и рабочим, он выезжал в экспедиции с учеными института охраны природы. И когда узнал, что Калякин ищет попутчика для поездки на Новую Землю, не размышляя и минуты, согласился. Запретность архипелага для простых смертных лишь усиливала тягу и разжигала воображение. Вряд ли тогда Юрий представлял, да и Владимир тоже, что там им судьбой приготовлен серьезный урок по выживанию...

Экспедиция началась удачно. В Амдерме, где у Калякина за предыдущие годы работы появилось немало знакомых среди геологов, полярников и авиаторов, удалось быстро оговорить план предстоящих полетов, и уже на следующий день, воспользовавшись попутным вертолетом, направляющимся к геологам на озеро Крест-то, они вылетели на Новую Землю.

Лето выдалось необычно жарким. Температура в тот год поднималась до тридцати градусов! В тундре стаял весь снег, над бесчисленными озерцами серым облаком роились комары. Появились бабочки и стрекозы. Не без удивления поэтому, снижаясь над озером, приметили на берегу белого медведя. Тот отдыхал в тени вездехода, и, как заяц, напуганный грохотом вертолета, пустился бежать, только его и видели.

Успешным стал и день пребывания на озере. В одном из заливчиков обнаружили большую стаю белощеких казарок, собравшихся на линьку. Это было весьма ценное наблюдение, так как считалось, что линяют птицы обычно в открытом море. Но радовала и встреча сама по себе: птицы, занесенные в Красную книгу, оказывается, жили на Новой Земле. И жили спокойно.

В назначенное время, как и договаривались, прилетел за ними вертолет Ми-8, заказанный сотрудниками метеослужбы для облета. Погода благоприятствовала, небо было ясным, светило солнце, быстро побросали в салон рюкзаки, полетели. Началась работа. Помечали на карте скопления линных гусей, гнездовья белощеких казарок, лебедей. Осмотрели все птичьи базары в проливе Костин Шар, облетели остров Междушарский. Калякин удовлетворенно тряс головой, показывал большой палец, радуясь, что знаний о птичьем царстве прибавлялось. Заправиться пилоты решили на военном аэродроме, о чем заранее договорились с военными. Тут-то и начались первые осложнения.

Подкатившие на джипе представители комендатуры в черных беретах осмотрели вертолет, заглянули под сиденья. Проверили документы. Выяснилось, что хотя у всех имелись разрешения на посещение Новой Земли, но не было в них указания на посещение аэродрома.

— От вертолета не отходить, — приказал майор.

«Не арестовали, но задержали», — чертыхался Калякин. Судьбу их решить теперь мог только адмирал. Но он отправился на послеобеденный отдых. «Мертвый, видите ли, у него час, — язвил Калякин. — Не атомный полигон, а прямо-таки детский сад». Через два часа снова подкатил джип, и майор махнул рукой: «Улетайте отсюда скорее!» Проснувшийся адмирал, как по секрету признался Калякину майор, взглянув на документы, выразился резче: «Гони их к чертовой матери!»