Вокруг Света 1993 № 10 (2637) - [26]

— Да и позора немалого. Если голландская империя детей бояться стала, плохи ваши дела.

— Что вы несете?!

— Можете сами убедиться. В камере со мной пятый месяц сидит мальчик. Неужели и в детях вам мерещатся преступники?!

«Значит,— подумал Ван дер Вальк,— у него там и «дружок» есть. Неплохо, совсем неплохо. Надо сегодня же допросить мальчишку».

— Повторяю последний раз, Малыгин. Я человек терпеливый. Но вопрос в том: как долго вы выдержите?! Конечно, условия у нас прекрасные: регулярное питание, приятная компания и даже врач к вашим услугам.

Василий молчал.

Вечером Али вызвали на допрос. Василий прождал его всю ночь, но в камеру мальчик не вернулся.

— Видно, доконали мальчишку,— сказал старик-малаец.

Василий настойчиво расспрашивал заключенных, сидящих ближе к решетке, может быть, они видели, как Али повели в другую камеру. Все угрюмо качали головами.

«Это моя вина! Только моя! Зачем я сказал о нем? У кого я искал помощи?!»

Василий с трудом пробрался к решетке и долго звал охранника.

— Мне надо срочно поговорить с Ван дер Вальком! Он знает!

Последовали минуты ленивого раздумья. Зная крутой нрав Ван дер Валька, охранник решил отвести этого заключенного, доставлявшего немало хлопот.

— Отпустите мальчика! — с порога начал Василий.— Я скажу на суде, что убил ваших солдат и настраивал местное население против них.

— Не забудьте также сказать и о вашей шпионской миссии, — потребовал Ван дер Вальк.

— Я не могу говорить того, чего нет. Разве вам не достаточно моего признания?!

— Условия ставлю я. Меня не устраивает полуправда. Вас и так осудят, без ваших признаний. Свидетельств ваших бандитских действий предостаточно.

— Мне жаль, что я разочаровал вас, Ван дер Вальк,— старался Василий спасти Али.— Но мальчик действительно ни в чем не виноват.

— Да, мальчишка действительно оказался бесполезным для нас, Малыгин. После «беседы» его отпустили.

— Сволочи! — крикнул Василий.

— Где ваши манеры, Малыгин! Совсем в туземца превратились. Уведите его,— приказал он солдатам.

... Через полгода Василия осудили на 20 лет тюрьмы в колонии голландской империи. Его оставили в той же тюрьме и той же камере. Ни разу ему не сообщили, что из России неоднократно приходили депеши к голландским властям с просьбой разрешить депортацию Малыгина с отбыванием срока наказания в России. Ответ был один: отказать.

В камере судьба свела Василия с Мурали, который тоже не желал подчиняться китайцам. Их союз значительно обезопасил им жизнь.

Однажды на рассвете Василий увидел, как двое китайцев ощупывали сонных заключенных и сдирали с них дешевые амулеты. Резкими ударами они усмиряли тех, кто пробовал сопротивляться. Василий неслышно поднялся с земли и зашел к ним со спины. Он схватил их одновременно и ударил лбами друг о друга. Жуткий вой разбудил всех в камере. Китайцы, сидевшие у решетки, стремительно окружили Василия. Кто-то сбоку дернул его за руку. Готовый к удару, Василий резко повернулся, но это оказался Мурали, протягивающий ему нож. Василий схватил его и выбросил вперед правую ногу, попав точно в солнечное сплетение первому китайцу. Остальные приближались к нему со всех сторон, и он закружился на месте, размахивая ножом. Острие зацепило нескольких китайцев, и они отпрянули назад. Василий почувствовал молчаливую солидарность остальных заключенных. Кто-то в суматохе хватал китайцев за ноги, и они падали лицом на твердую как камень землю.

Китайцы не были готовы к откровенной драке. Один из них побежал к решетке, вопя о помощи. Охранники подоспели на удивленье быстро и жестоко избили заключенных, но радостный гул победителей еще долго не покидал камеру.

С того дня Василия стали выводить на краткие прогулки в тюремный дворик. Отношение китайцев к нему резко изменилось. Его нельзя было назвать доброжелательным, но силу они признавали.

Все чаще Василий думал о побеге. Рассказывали, что беглецам ни разу не удавалось скрыться. Их ловили, или они погибали в топких болотах, окружавших тюрьму. Но каждый в душе надеялся оказаться удачливей своих предшественников.

На одной из прогулок Мурали рассказал Василию, что скоро большую партию заключенных переведут в другую тюрьму. Появилась надежда на побег. Василий поделился ею с Мурали, но тот испугался рискованного плана.

— Как же ты не понимаешь! Это же единственный шанс! Ты знаешь дорогу, охранников я беру на себя. Все получится, — убеждал Василий.

— Нет, Малиган,— не соглашался Мурали.— Я боюсь. Если в душе есть страх, ничего хорошего не получится.

Неожиданно китайцы стали подолгу беседовать с Мурали.

— Что они хотят от тебя? — насторожился Василий.

— О тебе выспрашивают.

— Зачем? И откуда ты знаешь их язык?

— Моя мать была тамилка, а отец китаец. Я не знаю, почему они выспрашивают о тебе. Может, любопытство.

— Странно,— недоумевал Василий.

Всю ночь он не мог заснуть. Мурали тоже долго ворочался, часто вздыхая.

— Они хотят, чтобы ты помог бежать одному китайцу, — прошептал Мурали.

— Почему я? — спросил Василий, боясь поверить в редкую удачу.