Вокруг Света 1989 № 08 (2587) - [5]

— К сожалению,— с легкой грустью констатирует сеньор Ферреро,— наше дело умирает. Сегодня можно по пальцам пересчитать настоящих мастеров-оружейников, большинство из них живет в Толедо.

Прощаясь с Адольфо Ферреро и его приветливым и дружным семейством, я подумал, что мастер уж очень пессимистично настроен. Его искусство и искусство других умельцев еще долго будет радовать людей разных стран, будить в них интерес к истории Испании, ее народу.

Вечерело. Город затихал после торжеств. Я торопился на вокзал, чтобы успеть на мадридский поезд. Возле гобеленов суетились рабочие муниципалитета. Они сворачивали шедевры толедских мастериц до следующего праздника. Мне стало немножко грустно оттого, что не осталось искусниц, которые могли бы рассказать о сегодняшнем дне Толедо. Впрочем, бывшим столицам, наверное, суждено жить воспоминаниями.

Толедо — Мадрид

Александр Рей-Карро, наш спец. корр.

Задолго до встречи на Эльбе

В один из самых критических моментов второй мировой войны — и начале сентября 1942 года, когда фашистские войска начали штурм Сталинграда, на Аляску прибыла миссия ВВС Красной Армии во главе с полковником авиации М Г. Мининым. Задачей миссии была приемка американских самолетов по ленд-лизу и отправка их через Берингов пролив в Советский Союз. Вскоре по воздушному мосту Аляска — Сибирь — Фронт была переправлена первая группа бомбардировщиков А-20 «бостон». Они приняли участие в Сталинградской битве. О содружестве советских и американских летчиков повествует доку ментальный рассказ «Задолго до встречи на Эльбе», написанный по воспоминаниям участников воздушных операций. Герой рассказа — капитан Петр Павлович Гамов перегнал с Аляски на Чукотку 340 американских бомбардировщиков Б-25 и А-20 «бостон» и отлидировал 250 авиагрупп. За эту работу он был удостоен орденов Ленина и Красного Знамени, а также медали «За боевые заслуги».

Первый вылет в небе Аляски у него был 28 сентября 1942 года (так записано в его летной книжке). В тот день он сделал четыре тренировочных полета на Б-25 — покружил над Фэрбенксом два часа. Вот тогда командир бомбардировочной эскадрильи капитан Петр Гамов и познакомился с американским инструктором старшим лейтенантом Николаем де Толли — праправнуком знаменитого сподвижника Кутузова в войне с Наполеоном.

После Октябрьской революции мать Николая увезла его ребенком в Турцию, а затем в Америку. Он стал первоклассным летчиком — не было такого типа американского самолета, на котором ему не довелось бы летать!

Старший лейтенант де Толли заметно выделялся среди офицеров, служивших на авиабазе, внушительным телосложением, красивым смуглым лицом, а самое главное, тем, что прекрасно говорил по-русски. Он придирчиво проверял готовность Петра Гамова и его эскадрильи к перегонке боевых машин, но техникой пилотирования своего подопечного остался доволен. У Петра уже был опыт — он доставил несколько «Боингов-25» из Ирана в Москву.

В знак особого расположения к синеглазому россиянину, недавно прибывшему в Штаты, американский инструктор рассказал о случае, который произошел с ним год назад в Калифорнии. У него тогда вскоре после взлета сломалась стойка переднего колеса. Это грозило катастрофой при посадке, но он все же сумел приземлить тяжелую машину на два основных колеса. Правда, не без помощи двух «доджей», которые ему пришлось вызвать на полосу. Они и притормозили поврежденный бомбардировщик Б-25 с помощью канатов, накинутых на хвост.

4 августа 1943 года точно такое же ЧП случилось и с капитаном Гамовым. О нем и теперь напоминает дата, стоящая на фотографии, которую американцы подарили ему после аварийной посадки на аэродроме «Ладдфилд» в Фэрбенксе...

В тот день Петр повел за собой в Ном, как обычно, группу из десяти «коброчек» — так русские летчики в шутку называли американские истребители Р-39 «аэрокобра». Но едва лидер-бомбардировщик лег на курс, как бортмеханик Алексей Крисанов доложил по СПУ:

— Командир! У нас непорядок с передним колесом! Отсоединилась стойка...

— Что с ней? — спросил Гамов.

— Возможно, болт плохо был затянут или лопнул подкос — в общем, передняя «нога» болтается.

Петр огляделся через остекление кабины: истребители, как журавли, выстроились клином за своим лидером. За правым крылом Б-25 шла «аэрокобра» майора Федора Жевлакова — командира истребительной эскадрильи. Гамов передал ему по радио о случившемся.

— Группу доведу только до Галены,— предупредил Петр.— Затем вернусь на базу.

Часа через полтора самолеты вышли на промежуточный аэродром, расположенный как раз на полпути к Ному. Сверху хорошо просматривалась зеленая долина среди каменистых сопок, по ней извивался Юкон — главная река Аляски. К ее обрывистому берегу почти под прямым углом подходил лучик бетонной дорожки.

По команде лидера истребители один за другим стали заходить на посадку. Когда последняя «коброчка» благополучно приземлилась и подрулила к аэродромным постройкам Галены, двухмоторный бомбардировщик повернул назад, в Фэрбенкс.

На обратном пути, связавшись с диспетчерским пунктом аэродрома «Ладдфилд», Петр сообщил о своем вынужденном возвращении на базу. По его просьбе американцы вызвали на переговоры начальника советской военной миссии на Аляске полковника Михаила Григорьевича Мачина.