Вокруг Света 1989 № 06 (2585) - [30]

Отраженная берегом волна высоко задрала нос байдары, но люди, успев выбрать слабину, вцепились в конец намертво, да и Витя уже прыгнул в кипящую воду и всем телом повис на носу, стараясь удержать байдару от поворота бортом к волне. На помощь ему прыгают Нанухтак и Коля, крича и нам:

— Прыгайте! Прыгайте!

Мы с Тимой быстро выскакиваем из байдары, пока одна волна, перестукивая камнями, отхлынула, а другая с ревом надвигается, подхватив те же камни. Тима еще успевает схватить и сунуть кому-то мешок и бухту троса. Мы бежим, мутный вал догоняет нас на излете, бросает клочья пены, швыряет камни, но, слава богу, мимо головы. Столкнувшись в воздухе, камни с грохотом разлетаются на мелкие куски, словно осколочные бомбы. Волна все-таки достала Тиму, он смеется:

— Хитрая! За пазуху мне залезла.

Разгрузка байдары начинается сразу, как только киль коснулся дна. Первым передают на берег мотор, самое ценное и самое тяжелое из груза. Увертываясь от воды и летящих камней, женщины и подростки перекидывают из рук в руки канистры из-под бензина, бачки от мотора, рюкзаки, свертки. По мере того, как байдара становится легче, ее подтаскивают и подтаскивают повыше на берег. Вот тяжелые вещи вынуты, и все, вцепившись в борта и подложив пых-пых под форштевень вместо катка, с криком «у-уп!» выдергивают байдару из воды, используя помощь больших волн.

Волочить тяжелогруженую байдару по гальке нельзя — ее обшивка из «расколотой» (Обычно шкуры для байдар «раскалывают», то есть расслаивают по толщине надвое специальным ножом. Этим искусством владеют немногие.) моржовой шкуры толщиной всего три-пять миллиметров может порваться об острые камни. На берегу вынимают мелочь и, повернув байдару набок, тщательно выколачивают маленьким веслом обшивку, чтобы не осталось случайно попавших под шпангоуты мелких камешков и песка. Потом охотники поднимают байдару на плечи и несут сушиться — недубленая кожа промокла и раскисла. Теперь обшивка должна основательно высохнуть, чтобы при ударе рукой или веслом зазвенеть как бубен. Только тогда можно снова идти в море.

На берегу собрался весь поселок. Помогая себе костылем, прискакал на одной ноге Андрей Анкалин, хозяин байдары. Анкалин был капитаном в первом нашем плавании 1981 года, а в этом не смог участвовать из-за сломанной ноги. Он услышал эхо выстрелов, приник к окну и, заметив нас, сразу заторопился на берег, чтобы хоть чем-то помочь.

Все радуются тому, что байдара из Сиреников впервые за много-много лет вновь побывала далеко на севере, в Беринговом проливе, у мысов Дежнева и Сердце-Камень, интересуются, как ее встречали в других поселках. Панаугье, Миенкова и Нанухтака окружают родные и уводят домой, мы с Колей идем в гостиницу. Пока байдара сохнет, отдыхаем два дня, а потом опять выходим в маршрут...

Живущие лицом к морю

За последнее десятилетие мы, трое зоологов из Москвы и трое эскимосов из поселка Сиреники, трижды отправлялись на байдаре в длительные плавания. Свыше пяти тысяч километров прошли мы путями древних морских охотников и вполне оценили их умение самым наивыгодным образом использовать свои охотничьи угодья. Наши спутники, эскимосы, были полноправными членами экспедиции. Благодаря им удалось провести цикл уникальных наблюдений за серыми китами и моржами, впервые описать все птичьи базары Чукотского полуострова. Вместе обследовали мы и старые поселки, в которых жилища — нынлю — и святилища сложены из костей и черепов гренландских и серых китов.

Подолгу живя на Чукотке, работая бок о бок с эскимосами, я многое узнала об этом народе, его прошлом и настоящем и много размышляла о его судьбе...

Существуют две большие общности эскимосских племен — юпик и инуит, расселенные от Берингова пролива до Гренландии. Принадлежащие к группе юпик азиатские, или сибирские, эскимосы являются одним из древнейших народов нашей страны — их предки появились в районе Берингова пролива, на Чукотском полуострове, несколько тысячелетий назад. Народ этот насчитывает сейчас около полутора тысяч человек. Американские эскимосы — их около 54 тысяч — живут на Аляске и в северных провинциях Канады.

Азиатские и американские эскимосы создали совершенно удивительную, неповторимую культуру охотников на морского зверя. Это культура самого северного народа мира, лицо которого обращено к морю.

...Береговая линия Чукотского полуострова молода, по разным оценкам ей от 10 до 40 тысяч лет. Море и теперь продолжает наступать на сушу, и очертания берегов заметно меняются даже на памяти одного поколения. Вот почему остатки большинства древнеэскимосских селений буквально висят над водой и непрерывно разрушаются штормами. На наших глазах обвалились последние землянки селища Кигинин, что на северо-восточной оконечности острова Аракамчечен; основательно разрушены Кивак, Уназик, Яндогай, Аван, все ближе и ближе подбирается море к развалинам Сингак, Имтук, Пуутын. Около сотни древних поеелков на Чукотском полуострове, и ни один из них до сих пор не раскопан археологами! Не получилось бы так, как на острове Св. Лаврентия: эскимосы за деньги, наркотики и спиртное разрушают старые поселки, чтобы отдать перекупщикам уникальные предметы из кости, созданные их предками. Об этом с горечью рассказывал в одной из своих статей американский этнограф А. Кроуэлл. У нас же строят прямо на старых жилищах, например, в Сирениках, Инчоуне, Лорино. Множество старинных интереснейших поделок из моржовой и китовой кости расходится по рукам, лишь единицы попадают в музеи.