Вокруг Света 1984 № 05 (2524) - [29]

Площадь — забетонированный прямоугольник, по периметру которого расположены общественные здания: Дом собраний (тот, где мы обедали), церковь, амбулатория, библиотека, почта.

Рассказывают в основном старики. Говорят они не спеша, но стоит умолкнуть одному, как подхватывает другой. Женщины, тихо улыбаясь, лишь изредка вставляют словечко-другое.

Остров не имеет ни промышленности, ни полезных ископаемых. Люди занимаются выращиванием овощей, фруктов. Прибрежные воды исключительно чисты, и в них водится множество рыбы.

Островитяне почти не едят мяса (привозят редко, а на Питкэрне живность не держат), не употребляют алкоголя, табака. Легче перечислить предметы, которые не требуются Питкэрну, нежели длиннейший список его нужд. Жителям острова необходимы мука, соль, одежда, обувь, топливо для небольшой электростанции, бумага, строительные материалы. Все это и многое, многое другое приходится покупать. А единственная статья экспорта — марки.

Марки сделали Питкэрну славу не в меньшей степени, чем книги и фильмы о «Баунти». Их обычно выпускают сериями по несколько штук в каждой и печатают пять-семь лет подряд. Сюжеты — история острова, его сегодняшняя жизнь, природа. По особо важным случаям печатаются отдельные памятные марки.

Первая питкэрнская марка появилась в 1940 году. Правда, была она напечатана (как и все последующие) не на острове. Затем марки переправляют на Питкэрн. Здесь островитяне наклеивают их на конверты и штемпелюют — «Питкэрн, Адамстаун»... и ставят дату. Эти конверты с марками — немалая ценность для филателистов.

На фото: Кокосовые пальмы нависают над прохожими на единственной улице единственного города Питкэрна.

Продажа марок составляет главную статью дохода островитян. Выручка поступает в общинное владение и идет на покупку товаров в Новой Зеландии или Австралии.

Но для снабжения острова всем необходимым средств не хватает. Питкэрн официально является территорией Великобритании. Но для Лондона Питкэрн не курьез, а скорее обуза. Лондону не до экономических проблем крошечного острова, затерянного в Тихом океане. И хотя над этим кусочком земли развевается британский флаг, предоставленным самим себе жителям не легче. Питкэрн не может выдержать конкуренции с современной цивилизацией и ее темпами развития.

На фото: Бернис Крисчен, несмотря на свой возраст, а ей уже 83 года, трудится ни своем поле — так принято у островитян

— Купить-то мы еще что-то можем,— сердито говорит сутулый старик, сидящий на углу общего стола,— а как доставить? Обычно мы пользуемся новозеландскими судами, идущими к Панамскому каналу. Но фрахт растет в цене, а кому охота делать крюк, чтобы зайти к нам? То, что мы уже второй месяц не получаем не только продуктов, но даже писем,— это никого не интересует. Были ведь времена, когда мы жили, ни от кого не завися, и почти не знали денег. Каждый работал на своем участке, кормил семью и был доволен, что живет на этом прекрасном острове. Теперь все считают деньги и думают, как побыстрее уехать отсюда.

Тем временем Михаил закончил осмотр и вышел из амбулатории.

— Эндрю Янг,— сказал он,— пригласил нас всех к себе домой.

— Все дома в Адамстауне — близнецы,— поясняет нам Янг.— Все они одноэтажные, сбиты из струганых досок, с небольшими окнами и земляным полом. Самая важная часть в доме — крыша. Видите — железная.— Он показал на крышу дома рядом.— У моего деда крыша была из пальмовых листьев. Но когда пересох единственный ручей, люди собрались и начали думать, что делать. Некоторые решили, что настала пора уезжать с острова, ведь без воды жизни нет. Тут встал мой дед и сказал, что он-то уезжать не намерен. Вода, мол, сама льется с неба, надо только ее собрать. Он и предложил заменить пальмовые листья железом. Железо можно загнуть, чтобы дождевая вода, стекая, собиралась в бочки. Теперь у каждого дома стоит еще и бетонный резервуар. С тех пор как дед «нашел» воду, на острове пьют только ее — дождевую. Другой нет.

Мы прошли мимо единственного в городе магазина.

— Работает два раза в неделю по часу,— говорит Янг.

На фото: По старинному обычаю плоды авокадо распределяют на главной улице Адамстауна.

Вот и участок Янга. Хозяин широко распахивает дверь дома и приглашает войти. Входим в узкий коридор, из него в большую комнату. Да, все действительно так, как и говорил Янг: маленькое окно, земляной пол, дощатые стены.

Кажется, что здесь давно никто не живет: всюду пыль, беспорядок. Дом больше похож на сарай, где свалены ненужные вещи. Только фотографии, развешанные по стенам, тщательно протерты. Ради этих фотографий, с которых смотрят улыбающиеся лица, Янг и пригласил нас к себе.

— Вот этот,— с гордостью говорит он, указывая на изображение здорового молодца,— мой старший сын. Он сейчас работает в Новой Зеландии. Рядом с ним — младший. А это мои дочери... Тоже уехали...

Постояв немного, словно думая о том, что дети уже давно не писали, а чтобы кто-нибудь из них приехал, и мечтать нечего, Янг машет рукой и зовет нас на улицу. Визит окончен.

— Прихожу сюда только поздно вечером, чтобы переночевать,— поясняет Янг.— Мой дом — остров. Да и дел хватает на весь день. У меня несколько участков, самый большой около дома, еще есть поменьше в разных местах острова.