Вокруг Света 1983 № 05 (2512) - [51]

Встречают гостей директор совхоза Владимир Яковлевич Дуравкин и главный зоотехник Валерий Иванович Токарь. И гости и оленеводы одеты в нарядные кухлянки, расшитые торбаса. Особенно заметен молодой звеньевой Юрий Нинвит, награжденный Знаком ЦК ВЛКСМ «Молодой гвардеец пятилетки» и орденом Трудовой Славы III степени. На нем — красная камлейка и малахай, усыпанные строчками разноцветного бисера.

Женщины уже готовят угощение. Все радуются тебе, и ты радуешься всем — наверное, так бывает только в тундре. Говорят и по-чукотски, и по-русски, и по-корякски, но приветствие у всех одно: «Здравствуй, приехал!»

Оленей подогнали поближе к базе, и Михаил Ивикьяв, выбрав из табуна крупного быка, накинул чаут на его рога. Олень долго тащил пастуха за собой. Михаил ловко скользил по снегу, подогнув одну ногу, а другую — выставив вперед и тормозя. Минут пять олень прыгал, туго натянув чаут, а потом стоял, набычившись и отдыхая. Михаил дергал за ремень, и снова повторялся «танец». Но вот олень, проскочив палатки, остановился как вкопанный. К нему подошла почетная гостья праздника, ветеран труда Дарья Ивановна Тына и вшила в уши животного красные ленточки. Старый олень тяжело дышал, косил на людей огромным глазом.

Не выпуская из рук чаута, Михаил ударил оленя ножом...

— Вот и все, — тихо сказал звеньевой Григорий Такьявнин. —  Шесть лет был у меня этот олень.

— Жалко? — спросил стоявший рядом бортмеханик вертолета.

— Нет, что же жалеть? Правильно придумали люди. Так должен умереть лучший олень, в празднике.

Тушу споро разделали, и вскоре оленье мясо варилось в котлах: в этот праздник угощения готовятся только из оленины.

Разгулявшийся ветер прилег к подножию сопок, небо заголубело, и множество людей высыпало на улицу.

Пробежала впряженная в нарты пара оленей — ею управляла совсем еще девчушка. А вот упряжка из четырех собак. На ней — два паренька. Пожилая женщина — корячка, откинув капюшон меховой кухлянки, несет казан для мяса. Показался старик. На руках у него — девочка в меховой одежде, словно медвежонок. Должно быть, внучка. А вот двое мужчин в длинных кухлянках из выделанной шкуры оленя кидаются друг другу в объятия. Похоже, давно не встречались. Видно, по разным маршрутам кочуют, на разных пастбищах пасут оленей...

— Еттуангыт! Праздник пришел!

Кильвэй в Карагинской тундре проводят после зимнего забоя, когда мясо уже сдано, подсчитаны доходы, подведены итоги работы. И потому, естественно, праздник открывается речами, грамотами, подарками.

Но вот окончена торжественная часть. Начинаются, как говорят современные оленеводы, корякские олимпийские игры.

На пастухах — кухлянки, шапки, рукавицы, брюки, торбаса. Все расшито бисером, увешано кистями и кисточками из крашеной нерпичьей шкуры, бусами. Молодые пастухи — в коротких кухлянках, туго схваченных поясами. Брюки, торбаса сшиты в обтяжку, но так, чтобы не стеснять движений при ходьбе по рыхлому снегу. Кисточки, развевающиеся по ветру, искрящиеся бусы и бисер подчеркивают гибкость фигур и стремительность движений.

Соревнования открываются гонками на оленьих упряжках. Пожалуй, это самый популярный вид спорта в Тундре. Наверно, потому, что он отражает культуру оленеводства, любовь пастуха к своему делу. Это спорт профессионалов, рожденный во время работы, когда пастухи догоняют отбившихся от стада оленей, когда дружной компанией возвращаются из табуна к своим палаткам. Кто-нибудь крикнет, погонит своих оленей, за ним — остальные. И начинается веселая тундровая игра!

Почти каждый оленевод имеет пару беговых оленей для соревнований, праздников. Чтобы олень был мало-мальски годен для запряжки в нарту, его надо учить несколько дней. После месяца работы в упряжке он уже настолько привыкает к делу, что его можно брать в дальнюю дорогу. Потом его приучают работать правым, то есть слушаться поводьев и самому вести левого молодого оленя. На выучку бегового оленя уходит около двух лет.

Подготовка к бегам начинается еще осенью. За лето олени накапливают много жира, и необходимо медленно сгонять его, одновременно тренируя мышцы животного. Надо, чтобы у него не осталось ни капли жира на спине. Только тогда олень может долго и быстро мчать по тундре нарту.

Меня обгоняют гонщики. Они пока не торопятся, разогревают оленей. Первым топчет дорогу совсем еще молодой пастух Виктор Тономля. За ним — звеньевой Юрий Нинвит. Третьим идет Иван Кичгинтокрав. Нарта за нартой проходят все двенадцать пар. Малахаи пастухов крепко завязаны под подбородком, кухлянки перетянуты ремнями, с нарт снято все лишнее. Впереди — около пятнадцати километров пути, а потом будет поворот, тогда все и начнется...

Оглушительный выстрел ракетницы известил о начале бегов. Рванулись олени.

Виляет узкая заснеженная полоска реки, а с обеих сторон нависли крутые промерзшие берега. Гонщикам трудно обогнать друг друга. Комья снега из-под копыт бьют в лицо, залепляют глаза. Все внимание — внезапным поворотам, обломкам скал, неожиданно возникающим на дороге. Если задеть за них хоть краем, нарта мигом превратится в груду щепок. Скорость достигает ста километров в час. Это фиксируют судьи, спешащие за гонщиками на снегоходах «Буран». Десять километров спуска по извилистому ущелью — и наконец река скатывается в плоскую долину. Поворот. Теперь лишь бы вырваться вперед, лишь бы быть первым. Упряжки мчатся в ряд, не разбирая дороги.