Вокруг Света 1982 № 09 (2504) - [23]

— Облегчение большое, конечно. Но свидетельства о собственности на землю получили пока немногие: еще платить и платить за нее государству в рассрочку. Помогают нам сбывать урожай, дают удобрения, но инструкции и контракты для барангая составлены на английском. Старшие люди понимают; плохо. Молодежь — врачи, учителя не хочет ехать в деревню, хоть ей и де лают послабления: тут ведь нет частной практики. Но все же многие крестьяне уже пользуются выкупленной у правительства новой землей. А для нас и это хорошо. Поэтому мы за реформу.

Дом капитана Манало не назовешь полной чашей, но обстановка в нем есть: и мебель, и посуда, и транзисторный приемник. С недавнего времени в: деревне есть электричество. Представив жену и взрослых детей, капитан напоил нас парным буйволиным молоком и повел по деревне, знакомя с односельчанами. Показывая бойцовых петухов, он улыбнулся:

— Случись пожар, филиппинец сначала спасет петуха, а уж потом станет выхватывать из огня жену и детей.

Пришли в одну крестьянскую хижину. Одна комната, обстановки никакой, если не считать стоявших в углу скатанных циновок, на которых спят. Зато против двери на подставке красовался японский цветной телевизор. Удивление, наверное, легко читалось на моем лице, потому что, не дожидаясь вопросов, знакомый стал пояснять:

— Ты еще плохо знаешь филиппинцев, хотя и давно изучаешь нашу страну. Ведь молва об этом Хуане разнеслась на многие мили вокруг, как только он, продав буйвола и урожай до зернышка, купил этот телевизор. Кроме того, по вечерам он за плату пускает соседей с их табуретками и скамьями, с циновками и ковриками подивиться на многокрасочное чудо. Так что буйвола он быстро окупит.

Программа «планирования семьи» на Филиппинах включает в себя широкую пропаганду в печати и на телевидении, инструктаж медицинских работников в деревне, помощь медикаментами. Манало говорил, что при вступлении в брак многие молодые на определенных условиях подписывают обязательство не иметь больше трех-четырех детей. Но программа вступает в противоречие по ряду пунктов с постулатами католицизма, а почти девяносто процентов филиппинцев, особенно в деревне, католики.

На обратном пути капитан Манало — мы взялись подкинуть его до Манилы, где у него были дела,— постарался углубить нашу осведомленность о положении в лусонской деревне:

— Техники пока никакой нет, да и карабао не у каждого. А без него много ли напашешь? И за аренду нужно платить. За все нужно платить. Нет хороших семян. Молодежь норовит улизнуть в Манилу.

Видно, это был крик души. А по обе стороны проселка, будто иллюстрируя невеселый его рассказ, тянулись рисовые поля, на которых в предзакатную пору, когда уже не так жарко, шли крестьяне, увязая по колено в жидком иле, следом за неприхотливыми водяными буйволами — карабао.

Простому «тао» — крестьянину, «Хуану де ла Крусу» — среднему филиппинцу, живется — ив этом мне не раз пришлось убедиться — пока еще ох как нелегко...

Бамбуковый орган

В одном из рекламных буклетов можно прочесть: «При въезде в Манилу с юга, со стороны Тагайтая, по левую сторону от шоссе, расположена церковь в Лас-Пиньясе с единственным в мире бамбуковым органом».

Мы поехали в Лас-Пиньяс по дороге на Тагайтай. Бонифасио, бывший студент и бывший певец, мастерски вел машину, развлекая пассажиров песенками и побасенками:

— Учился в университете, потом женился, родился ребенок. Подрабатывал по ночам в химчистке, но этого не хватало. Университет бросил. Пел на радио, но там тоже мало платят. Брат Викторио устроил шофером. Кручу баранку. Жить можно. А по воскресеньям играю на петушиных боях. Мне везет. Бахала на! Будь что будет!

Остановились поесть. Бонн сказал, не мудрствуя лукаво: «Валанг проблема!» И повел нас в деревенскую харчевню на берегу реки.

— Здесь вас накормят получше, чем в ресторане, к тому же раз в десять дешевле. А кое-чего там и вовсе не подают.— И он загадочно улыбнулся.

К столу спешил сам хозяин заведения, вращая на поднятой руке тарелку. Под салфеткой лежали три яйца. Яйца чуть крупнее куриных, но все внимание немногочисленных в это время посетителей — крестьян и лодочников — мигом сосредоточилось на нас. Они потихоньку наблюдали, как мы облупили макушку, присолили и принялись за еду. «Балют» — это утиное яйцо со сформировавшимся зародышем семнадцати дней от роду. Его варят всмятку. Филиппинцы убеждены, что этот эмбрион в собственном соку, деликатес местного простонародья, не может прийтись по вкусу европейцам.

Я спросил Бонн, играют ли они с братом на гитаре. Ведь филиппинцы так музыкальны.

— На гитаре бренчат у нас почти все. В деревне девочек с четырех-пяти лет учат играть на маленьких бамбуковых флейтах. В каждой деревне есть свой оркестр бамбуковых духовых инструментов. Хотите посмотреть гитары? Это недалеко. У нас самые лучшие в мире гитары. Есть даже с бамбуковыми струнами.

Однако нас ждал бамбуковый орган.

На ступенях старинной церкви стояла Чарито Кристобаль, первокурсница консерватории при Университете Филиппин, подрабатывающая здесь в свободное время. Профессиональным жестом она сдержала наш порыв сразу же ринуться к органу, предложив для начала небольшую лекцию.