Оказалось даже, что «Якутск» тогда пробился гораздо севернее, чем предполагали Челюскин и Прончищев. Уточнение измеренных ими широт показало, что несовершенные приборы «обманывали» более чем на полградуса. Это подтвердил и анализ глубин — не зря их так тщательно замерял Челюскин, «обрасопя паруса» и кладя дубель-шлюпку в дрейф, хоть и дорога была им каждая минута. Тщательно изучив записи в шканечном журнале «Якутска», гидрограф В. А. Троицкий в 1971 году пришел к выводу, что, судя по глубинам, корабль практически заплыл дальше Мыса Самого Северного, побывал даже в проливе Вилькицкого, как его теперь называют...
Долгие годы об этом еще никто не знает. Лишь со временем станет ясно, какую точную карту составил Челюскин. «Его карта — лучшее доказательство того, что им сделано. Мыс Челюскин нанесен на ней совершенно правильно»,— писал Амундсен.
Но подлинной карте Семена Челюскина, на которой он сам впервые выводил очертания суровых берегов, только что открытых островов, мысов, этой карте не повезло. Она сгинула, пропала. И, похоже, уже совсем недавно: видимо, при пожаре во время эсеровского мятежа в 1918 году в Ярославле (туда был вывезен временно архив из Петрограда).
А может, она все-таки цела, и ее еще найдут среди старых бумаг на чердаке какого-нибудь дома в Ярославле? Такие случаи, к счастью, бывают.
Теперь имена их навеки на карте мира: мыс Челюскин, море братьев Лаптевых. Кроме того, именем Харитона Лаптева названы берег и мыс на Таймыре. Другой мыс носит имя геодезиста Никифора Чекина. А в устье реки Таймыры есть остров Фомина, названный в честь якута — одного из каюров отряда.
Именем Василия Прончищева названы мыс, озеро, горный хребет и весь восточный берег Таймыра. И есть на том берегу бухта Марии Прончищевой. Еще назвали именем Марии небольшой полуостров на Таймыре.
И носят имена героев Великой Северной корабли...
Они по-прежнему все трое вместе. Неразлучны теперь уже навсегда: и в трудах историков, и в легендах, и на карте мира — берег Василия Прончищева, бухта Марии Прончищевой, мыс Челюскин.