Вокруг Света 1978 № 10 (2457) - [38]

За окном еще стояли серые сумерки, когда Тамара разбудила меня:

— Собирайся. Я говорила с летчиками — надежды на вертолет нет. Облачность может продержаться неделю. Поплывем на лодке. — Тамара быстро перебирала какие-то мешочки, пакеты, консервы, складывала все это в объемистый рюкзак. Потом легко закинула его за спину, привычным движением поправила лямки рюкзака, и мы вышли на пустынные еще улицы села.

...На берегу реки Ус, на галечной отмели, рядом с лодкой сидел немолодой мужчина в кепочке, пиджачке и, покуривая, смотрел на быструю воду. Это был лесник Алексей Васильевич Жугин. Тамара говорила, что сплавляться будем с ним, на лодке, сделанной им самим.

— Тамара Алексеевна, однако, на базу сначала? — спросил Жугин, вставая.

— Да, Васильич.

Жугин поплевал на ладони, дернул шнур с веселым «эхма!», и лодка ринулась на быстрину...

Как только мы причалили к берегу, рыжая лайка, взвизгнув от радости, бросилась к Жугину.

— Соскучилась, Ветка? — Он потрепал собаку по загривку. Тамара сразу же повела меня по тропинке к домикам. За то недолгое время, что мы стояли на базе заповедника, она успела обойти всех, поговорить с рабочими и записать в блокнот предстоящие дела — крышу покрыть шифером, кончить баню, обстругать косяки...

Я ходила вместе с Плищенко из дома в дом, осматривала пустые, гулкие комнаты, в будущем, вероятно, научные кабинеты, и думала о том, что наконец-то начинает осуществляться идея, которую так рьяно защищали многие.

...В течение двенадцати лет сотрудники Красноярского института леса и древесины имени В. Н. Сукачева СОАН СССР вели исследования этих мест, доказывали необходимость создания комплексного заповедника (одним из аргументов было: Красноярский край включает в себя восемь ландшафтных провинций, и каждой нужен был бы заповедник. Существовал же только один — «Столбы»). В 1974 году комплексная экспедиция Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР обследовала Западный Саян. Экспедиция прошла, проехала, проплыла более двух с половиной тысяч километров, в ее составе работали охотоведы, биологи, геоботаники, лесоводы... Их выводы совпадали с выводами красноярцев: необходимость создания заповедника диктуется особой ценностью природных комплексов данного региона, их легкой уязвимостью, резкой интенсификацией использования природных ресурсов и развития промышленности на юге Красноярского края. В 1976 году заповедник был создан.

Еще добрых 70—80 километров отделяют нас от заповедных земель. Лодка петляет и несется по бешеной воде — только мелькают каменистые острова, галечные косы, красные яры — скальные щеки, завалы деревьев, наклоненные над водой стволы. Приближаемся к очередному порогу. Лодка идет в лоб отвесной скале, отвернуть нельзя — сядем на камни, но еще минута — и врежемся в скалу. Жугин спокоен, он знает ту единственную секунду, когда надо, приблизившись к скале почти вплотную, резко повернуть, чтобы войти в струю, которая вынесет на стремнину...

В минуту затишья Жугин поворачивается к нам:

— Раньше-то ходили на веслах, на шестах, — говорит он, — так мозоли пластом нарастали, хоть ножом срезай. Сейчас что... Я теперь все придумываю, как лучше мотор на лодку поставить. Лодку хорошо делать из ели или кедра. Сосна, она какая-то жирная, а воду пропускает. Кедр, тот всегда хорош: просушишь, проолифишь, покрасишь — отлично! Наша-то лодка из ели, однако тоже служит исправно. Ель, хоть и постная, воду не пропустит...

Снова течение подхватывает узкое рыбье тело лодки. Жугин замолкает, всматриваясь в приближающийся поворот. На горизонте вырастает синяя, еще далекая гора. Она выше, мощнее других — чувствуется, где-то там Енисей. Река Ус становится шире, ветер гудит, как в трубе. Вот течение огибает длинную высокую полоску земли и выносит нас на холодный серый простор. Сердце сжимается от ощущения своей малости в этом быстром беге холодных волн. Енисей...

На том берегу Енисея, за цепочкой гор, лежит заповедная земля. Мы поплывем туда завтра, а пока причаливаем к правому высокому берегу, неподалеку от устья реки Ус. Здесь, в сосновом бору, стоит домик лесников. Смолисто пахнут свежие бревна, гудят кроны сосен, мягко пружинит под ногами опавшая сухая хвоя...

Не хочется верить, что этот просторный, наполненный вечерними сумерками бор уйдет под воду. Однако Саянское море, которое разольется по Енисею, затопит и этот бор, и часть, хоть и незначительную, земель заповедных. Потому так торопятся работники заповедника: надо успеть провести учет фауны и флоры, чтобы можно было сравнить жизнь этого региона до и после затопления, учесть, какое влияние окажет море.

...Уже горел костер из смолистых щепок, и Жугин чистил рыбу, бросая в ведро распластанных, промытых добела енисейской водой хариусов, когда послышалось над рекой тарахтенье мотора. Тамара сбежала на берег и, увидев приближающуюся моторку, крикнула:

— Витька!

— Никак он, Макашев, — не поднимая головы, сказал Жугин и, хитровато улыбнувшись, посмотрел на Тамару.

Из лодки вылез высокий парень в тельняшке. Он молча закрепил лодку, поздоровался со всеми и только тогда подошел к Тамаре: