Вокруг Света 1974 № 12 (2411) - [15]

В. Никитин

Пешком через две Америки

Я стоял на маленькой пыльной площади Куэнки, города в южном Эквадоре, расположенного в нескольких градусах к югу от экватора. Таксист, обладатель маленького, довольно нового «дацуна», по-английски не разговаривал. Он подозвал своего сына. Тот знал несколько слов.

— Я разыскиваю одного приятеля, который шагает пешком от самой Огненной Земли до Аляски, — заявил я. Отец и сын смутились. Вряд ли они когда-либо слышали о существовании Огненной Земли. — Все пешком и пешком, — развивал я беседу, — через Чили, Аргентину, Боливию, Перу — и прямо сюда. Он должен быть где-то на полпути между Лохой и Куэнкой.

Отец и сын пожали плечами: «Этот взбалмошный гринго готов уплатить сверх счетчика, почему бы его, в конце концов, не ублажить?»

На родине, в Англии, задача представлялась восхитительно простой: прилететь в Эквадор и катить по дороге, пока не наткнусь на Себастьяна Сноу, идущего навстречу. Но здесь, в Куэнке, я засомневался. Последний раз Себастьян писал из Лимы, лежащей в тысяче с лишним километров к югу.

Это было около двух месяцев тому назад. С тех пор он пересек пустыню Сечура и взобрался на предгорья Западной Кордильеры. А что, если он выбился из графика? Или его пристукнули бандиты?

Мощеная дорога и красивые, с широкими карнизами дома Куэнки, выстроенные в испанском колониальном стиле, сменились грязным проселком, к обеим сторонам которого подступали сады и запыленные двухэтажные бараки с неизменной верандой по фасаду. В первой же деревне мы остановились, и таксист спросил подбежавших ребятишек, не видели ли они полоумного гринго, который пешком ходит по дорогам. Те отрицательно затрясли головами.

Поехали дальше. В долине, открывшейся внизу, под нами змеилась, убегая в неоглядную даль, дорога. Не там ли где-то должен быть Себастьян? Неожиданно я начал осознавать всю безмерность затеи. За какие-нибудь четыре часа езды от Куэнки мы покрыли расстояние, равное его четырехдневному маршу. Он шел уже больше года, одолел около десяти тысяч километров, а я каким-то образом собирался встретить его на крохотном кусочке дороги, соединяющем два небольших эквадорских города.

Внезапно, огибая широкий поворот, водитель коротко вскрикнул. Серая фигура человека, согнувшегося под внушительным рюкзаком, брела нам навстречу. Я ринулся из машины...

Себастьяна я знал давно — восемь лет назад мы совершили совместное путешествие в Эквадор, чтобы забраться на весьма активно действующий вулкан под названием Сангай. Впоследствии мы побывали и на Баффиновой Земле, где принимали участие в эскимосской охоте.

Уже до нашей встречи на Сангае Себастьян обладал солидным опытом рискованных путешествий и исследований, преимущественно на Южноамериканском континенте. В двадцатидвухлетнем возрасте он совершил беспримерное одиночное путешествие по Амазонке — вниз по одному из ее главных притоков и до самого Атлантического океана. В диких верховьях реки, где он прокладывал себе путь то на каноэ-долбленке, то на временном плоту, его сопровождали индейцы.

После того первого достижения он лазил на вулканы в Эквадоре, наткнулся на город инков в джунглях Перу и совершил еще одно выдающееся речное путешествие, на этот раз с севера на юг: вверх по Ориноко, вниз по Касикьяре к Амазонке, затем на следующий год вверх по Тапажосу и вниз по Парагваю и Паране к Ла-Плате. Все его экспедиции отличались минимальной организованностью и столь же минимальным — по возможности — числом участников. И то и другое — недурные слагаемые для истинного приключения.

Еще на Сангае, зная, как много путешествовал Сноу, я поражался его полнейшей непрактичности и неспособности следить за собой: он не умел, к примеру, разжечь примус, имел весьма отдаленное представление о том, как поставить палатку, с ним постоянно случались какие-то нелепые несчастья. В то же время он проявлял беззаветную решительность и начисто был лишен эгоизма: всегда занимал самый неудобный угол палатки или довольствовался наименьшей порцией пищи.

Впрочем, в последние годы Себастьян (а ему уже сорок пять) все реже испытывает благосклонность фортуны. При попытке спуститься по реке Напо в Ориенте — восточном районе Эквадора — его плот разлетелся в щепы на порогах, Сноу лишился снаряжения и, прежде чем его вызволил вертолет нефтеразведчиков, провел десять дней в скитаниях по берегам реки, сидя на отнюдь не самой питательной из диет — пчелах и меде. Затем он попытался повторить классический верховой поход от Буэнос-Айреса до Вашингтона, предпринятый в двадцатые годы педагогом Айме Чиффли. Будучи весьма неважным наездником и неудачно выбрав компаньона-гаучо, в конце концов он продал лошадей и попытался продолжить путешествие пешком. Однако лето было уже в разгаре, температура в Центральной Аргентине не падала ниже 30° Цельсия, и, протащившись некоторое время по дорогам, Сноу приуныл, а затем и вовсе отказался от своего предприятия.

Вот тогда-то и пришла Себастьяну в голову идея прошагать пешком оба американских континента — от крайнего юга Южной Америки до Аляски, не полагаясь ни на лошадей, подверженных болезням, ни на компаньонов, подверженных малодушию.