Вокруг Света 1970 № 04 (2355) - [9]

— Вода пошла, Вольдемар Матвеевич, вода пошла!

И как только до сознания Виролайнена доходит значение этих слов, туго натянутая струна рвется. Он падает без сознания. Стоящий рядом товарищ едва успевает на лету подхватить грузное тело.

...Когда поезд подходил к следующей станции Кушелевка, Виролайнен был уже на ногах.

...В Ленинграде поезд принимали на первую платформу, ту самую, на которой в апреле семнадцатого года встречали вернувшегося в Питер Ленина.

Вместе с рабочими депо в тот апрельский вечер пришел сюда и ученик по ремонту автотормозов Вольдемар Виролайнен. Ленин показался в дверях вокзала, и товарищи Вольдемара пропустили парня-силача вперед. И он первый подставил свое плечо, когда ликующие рабочие подхватили смущенного таким приемом Владимира Ильича на руки и понесли к броневику.

И теперь он знал, что на площади перед вокзалом на бронзовом броневике бронзовый Ленив вместе с тысячами пришедших сюда ленинградцев ждет первый после прорыва блокады поезд с Большой земли!

И он был счастлив, что стоит у регулятора на паровозе этого поезда.

На платформе выстроился почетный воинский караул. Гул толпы и музыку оркестра перекрывал протяжный гудок паровоза. Густой, ликующий, он длился и длился, словно всю любовь к родному городу вкладывал в него Виролайнен.

Он не знал, что голос этого паровоза, записанный тогда на магнитофонную пленку, станет одним из свидетельств великой борьбы и, передаваемый ленинградским радио в годовщину освобождения города Ленина от блокады, будет звучать на весь мир.

И снова минуло два десятилетия.

Новый год я встречал в Ленинграде в большой, дружной семье Вольдемара Матвеевича. Мы вспоминали своих друзей. Виролайнен раскладывал передо мной старые фотографии.

Вот Хуго Ялава, знаменитый машинист паровоза № 293.

Вот бригада первого поезда, пришедшего в Хельсинки во главе с Яковом Рахья.

А вот около паровоза с широкой воронкой трубы четверо машинистов, которые отремонтировали его: Рикконен, Сикандр, Ханненен и молодой Вольдемар.

— Машинист Саволайнен сфотографировал нас перед тем, как я впервые выехал на паровозе № 293, — говорит Вольдемар Матвеевич и вспоминает, как в 1947 году он, тогда уже директор Кировской железной дороги, был в Хельсинки в составе нашей правительственной делегации на праздновании сорокалетия финского парламента.

Тогда-то он снова разыскал паровоз № 293, который в 1924 году был возвращен Финляндии. «Старик» был еще жив — он таскал под Тампере пригородные поезда.

В 1957 году правительство Финляндии подарило этот паровоз советскому народу.

Сейчас он стоит в городе Ленина у специальной платформы на Финляндском вокзале. Еще одна реликвия нашей революции.

Геннадий Фиш

Пересечь уральский хребет

Встречая 100-летие со дня рождения В. И. Ленина, в преддверии XVI съезда ВЛКСМ советский молодой человек везде активно проявляет себя, отдавая делу строительства коммунизма все свои силы, способности и знания. Об этом мы и рассказываем в очерках под новой рубрикой.

Погоня за четырьмя «ракетами»

Я следил за подготовкой необычного перегона из Москвы. С Украины — с самого Черного моря «ракеты» шли своим ходом. Азовское море, Дон, Волга, Кама... До Перми летели на своих крыльях, а в Перми, на заводе «Памяти Дзержинского», с кораблей сняли крылья. Теперь до сибирских рек — до Оби и Иртыша — через горные хребты, путь почти в тысячу километров «ракетам» предстояло преодолеть на колесах.

Уже началась осень: из-за нелетной погоды к началу перехода я опоздал. С этого все и началось.

В Перми я застал лишь сообщение газет о том, что пять дней назад караван выбрался из города. Наутро следующего дня я выехал на междугородном автобусе в погоню.

Пассажиры, входящие на остановках, ничего не знали про путешествующие посуху корабли, а шофер автобуса и вовсе меня озадачил. Оказалось, что в Перми ему вручили письма для автопоезда, и вот, который день таская их с собой, он не знал, что теперь делать... Так где же «ракеты»?

На нашем пути появился небольшой местный аэродромчик, на котором гонял моторы всего лишь один АН-2, и я вылетел на перехват каравана, в Свердловск.

Но автопоезд в Свердловск не приходил.

На следующий день я начал обзванивать населенные пункты по трассе. Не мог же такой громадный караван бесследно исчезнуть! Наконец все выяснилось: Барачевский, возглавлявший операцию по перегону, ведет необычный караван проселками, про которые вряд ли кто знает, кроме него самого. Все время по шоссе он ехать не может — мешали бы туннели, мосты. А на проселке — дожди, осень — он мог и застрять...

Снова я ехал автобусом — теперь навстречу каравану, но сомнения, что мы опять с ним разъедемся, терзали душу.

Подъемы, вот уже который час следовавшие непрерывной чередой, кончились. Видимо, горы выпускали нас. Автобус, покачиваясь, плавно катился в темноте куда-то все дальше вниз. Вдруг он резко встал, и все увидели впереди выхваченные из мрака светом наших фар белоснежные корабли.

— «Ракета», — словно не веря своим глазам и призывая нас в свидетели, вслух прочитал надпись на борту водитель.