Вокруг пальца - [6]

Макс хмуро сует пятерку цыганке, и мы выбираемся из гостеприимной палатки.

10. Путешествие вокруг собственного пальца

На остановке мы расстаемся. Макс торопится в осенний лес обдумать мое предложение, а я на главпочтамт.

Выстояв очередь, я отправляю шифротелеграмму в Центр, звоню в подсобное хозяйство, предупреждаю о приезде товарища из Центра, прошу встретить без формальностей, визит неофициальный. Затем покупаю газету, выхожу на людную улицу, проверяюсь и… вижу Макса.

Случайности любят играть в жизни разведчиков роковые роли.

Макс энергично направляется в глубь сквера. Он бодр и весел. Осенний лес подействовал на него положительно. Но хотя я радуюсь за него, сердце предсказывает мне что-то ужасное. Я осторожно иду следом и неожиданно замечаю на скамейке генерала Серегина.

Генерал сидит ко мне спиной. Левой рукой он пишет документальную повесть о чекистах, правой редактирует сценарий нового художественного фильма. У его ног лежит мой без вести пропавший на границе мешок.

Я ныряю в кусты и подползаю поближе к скамейке, не забывая делать вид, что читаю газету.

— Здравствуй, дружище! — радостно говорит генерал, увидев Макса.

Макс присаживается рядом и в целях конспирации начинает кормить голубей.

— Товарищ генерал, — тихо говорит он. — Джеймс был мне другом и у него нет устойчивых антисоветских убеждений. Но он наш враг. В этом я убеждаюсь все больше и больше.

— Я рад за тебя, Максим, — отвечает генерал. — Ты умница! Понимаю, как нелегко тебе осваивать высшую чекистскую математику. Не все идет гладко, не все получается. Но ты не поддался провокации опытного и коварного разведчика, а это главное. Мы доверяем тебе…

Макс медленно краснеет.

— Ну, ну, — ласково говорит генерал. — Мешок вернешь Джеймсу, как и задумано. Глаз не спускай с этого «друга». Нам крайне важно узнать его подлые замыслы — куда он направляет свое жало и с какой целью. Пришло время внести ясность в эту неясную историю. И это сделаешь ты!..

— Не сомневайтесь, товарищ генерал, не подведу!

Я не верю своим ушам. Как ловко они обвели меня вокруг пальца!..

11. Смотрины в Одуванчиково

Ночуем мы с моим предателем в чужом подъезде, у чужой квартиры, на чужом ковре, рядом с какой-то собакой. А с утра пораньше отправляемся на местную барахолку.

Как известно, в отличие от советских разведчиков, разведчики стран НАТО никогда не забывают о собственной выгоде, счете в банке и тому подобном, охотно используют служебное положение в целях личной наживы.

Торговля джинсами и жевательной резинкой идет бойко, без осложнений. Затем мы едем на вокзал.

Сдав мешок с унитазом в камеру хранения, садимся в электричку. Поездка проходит в полном молчании, каждый занят своим делом. Макс будто бы смотрит в окно, я подсчитываю выручку и распрямляю мятые рубли. Остальные пассажиры читают журнал «Человек и закон».

На полустанке нас встречают два «газика»-везде-хода. В первую машину садимся мы с Максом и председатель.

— Эх, покажем мы наше хозяйство! — испуганно говорит председатель.

Путешествие по деревне занимает полдня. «Газики» то и дело застревают в грязи, и нам приходится их толкать.

Наконец машины выползают из деревни на бугор, останавливаются возле коровника. Нас встречают и ветеринар, и фельдшер, и ясноглазые доярки-молочницы в белоснежных халатиках, молодые и румяные, как на подбор. Все они зазывают нас в конторку на душистый цейлонский чай с медовыми пряниками.

Я без опаски заглядываю в светлое окошко коровника. Внутри уютно, приветливо. Пол выложен кафелем, стены — среднеазиатской майоликой. Мне еще как-то не приходилось бывать в Дании, этой стране высокого молочного производства. Поэтому блестящие чистотой стены, смонтированные без явного перекоса, производят на меня впечатление, которым я спешу поделиться с Максом.

Председатель доволен.

— Хм, — веско произносит он, и мы возвращаемся к машинам.

В сельсовете нас ждет общественность колхоза. Первую часть своего выступления я посвящаю международному положению. Разрядка напряженности дает плоды, но и враги не лыком шиты. Партия мно-жит военную мощь страны. Прошли времена диктата империализма, который не хочет сокращать вооружения.

Затем я касаюсь внутренней политики. Достижения наши огромны. По углю и цементу, к примеру, мы переплюнули саму Японию, не говоря об Америке. А по малосольным огурцам весь мир отстает от нас лет на двести, как минимум. Придет время, переплюнем капиталистов и по морской капусте.

Под конец своего выступления я делюсь впечатлениями о пребывании в Одуванчиково, заверяю собравшихся, что Центр и впредь будет внимательно следить за состоянием дел на всех оборонных объектах страны.

Макс тайком думает о чем-то постороннем.

Попрощавшись с руководством колхоза, мы направляемся к избе, где квартирует Джордано-Лапко.

12. Тайна старого унитаза

Макс остается курить на завалинке, а я вхожу в избу.

На лавке дремлет кот, с печки свисают три пары черных пяток и доносится приятный женский голос, который кажется мне знакомым.

— …он нашел красивых, молодых жен дипломатов и высших военных, женщин, которые были утомлены одиночеством (их мужья проводили дни и ночи в совещаниях, разъезжали по Германии, вылетали за границу). Женам было скучно, женам хотелось развлечений. Они находили эти развлечения в салоне Кити, где собирались дипломаты из Азии, Америки и Европы…